Полное собрание сочинений. Том 40

Толстой Лев Николаевич

Не беспокойся о завтрашнем, потому что нет завтра. Есть только нынче; живи для него, и если твое нынче хорошо, то оно добро всегда.

Растут люди только испытаниями. Хорошо знать это и так принимать выпадающие на нашу долю горести, облегчать свой крест тем, чтобы охотно подставлять под него спину.

Если признаешь жизнь не в теле, а в духе, то нет смерти, есть только освобождение от тела.

Мы сознаем в душе нечто такое, что не подлежит смерти. Отдели только в своей мысли то, что не телесно, и ты поймешь, что в тебе не умирает.

Мы не имеем никакого права

быть недовольными этой жизнью. Если нам кажется, что мы недовольны ею, то это значит только то, что мы имеем основание быть недовольными собою.

Истинно знает закон бога человек только тогда, когда делает то, что считает законом бога.

Есть обязанности к ближнему и есть у каждого человека обязанности к себе, к тому духу, который живет в нем.

Отгоняй от себя всё то, что мешает тебе видеть свою связь со всем живым.

Необходимость признания бога чувствуется яснее всего тогда, когда мы отказываемся от него, забываем его.

Если спросить у человека, кто он, никакой человек не может ничего другого ответить, как только то, что я — я. А если все люди — я, то я это во всех одно и то же. Так оно и есть.

Не заботьтесь о том, чтобы другие любили вас. Любите, и вас будут любить.

Грешить — дело человеческое, оправдывать свой грех — дело дьявольское.

Половое чувство во всех животных и в человеке вложено для великого дела продолжения рода, и потому грех думать, что чувство это дано человеку только для удовольствия.

Если один человек может решить, что для добра многих надо сделать зло другому, то этот другой человек может точно так же решить, что для добра многих надо сделать зло тому первому, и так все будут делать зло друг другу и считать себя правыми.

Настоящее я человека — духовно. И это я одно во всех. Так как же могут быть не равны между собою люди?

Неуважение к преданию не сделало одной тысячной того зла, которое производит это уважение к обычаям, законам, учреждениям, не имеющим в наше время никакого разумного оправдания.

Наказание есть понятие, из которого начинает вырастать человечество.

Только тот, кто не верит в бога, может верить в то, что такие же люди, как и он сам, могут устроить его жизнь так, чтобы она была лучше.

Убийство всегда убийство, кто бы ни разрешал его и какое бы ни было его оправдание; и потому те, кто убивают или готовятся к тому, чтобы убивать, — преступники, как бы они ни назывались.

Истинным законом бога может быть только тот закон, который один для всех людей.

Не стыдно и не вредно не знать. Всего знать мы не можем, а стыдно и вредно притворяться, что знаешь, чего не знаешь.

Доброй жизнью может жить только тот, кто постоянно об этом думает.

Приучайся видеть доброе во всех людях, только не в себе, и также приучайся осуждать только себя, а не других людей.

Мудрецу сказали о том, что его считают дурным человеком. Он отвечал: «Хорошо еще, что они не всё знают про меня, они бы еще не то сказали».

Не хвали себя, не осуждай и не спорь.

Все начала грехов в мыслях.

Мудрость достигается

внутренней работой в уединении и такой же работой над самим собою в общении с людьми.

НЕОПУБЛИКОВАННОЕ, НЕОТДЕЛАННОЕ И НЕЗАКОНЧЕННОЕ

[РАССКАЗЫ ДЛЯ «ДЕТСКОГО КРУГА ЧТЕНИЯ»]

БЕДНЫЕ ЛЮДИ

¹²Жанна, жена рыбака,¹³ убирала свою хату, кормила детей — у нее их было¹⁴ трое — укладывала их спать, но не переставая думала¹⁵ о своем муже. Муж ее Поль,¹⁶ рыбак, с утра ушел с своими сетями в море. С полдня поднялся ветер, к вечеру разыгралась буря.¹⁷ Совсем смерклось, а Поля всё не было. Люди они были бедные и кормились одной рыбой, которую ловил муж. Утони он в море, как часто случалось с рыбаками, что бы сталось с семьею. Да и не одна бедность пугала Жанну. Поль был молчаливый, на вид суровый человек, но они десять лет жили вместе, и любили друг друга. Жанна без ужаса не могла подумать о том, что бы было с ней, если бы муж не воротился. Она несколько раз выбегала на улицу послушать и посмотреть.¹⁸ Темно и не слышно¹⁹ ничего, кроме грохота волн на море и свиста ветра над крышей. Жанна вышла на улицу и, приглядевшись к темноте, стала вглядываться в даль моря.²⁰ Ничего не видно, и та же страшная мысль о том, что будет с ней и ее детьми, если он не вернется. И²¹ она вспомнила о соседке Лизе, вдове, у которой также пропал муж в море. Она вспомнила и то, что²² соседка больна. «Пойду навещу ее», подумала Жанна и, вернувшись домой, взяла фонарь и пошла к соседке. Ветер, подгоняя ее и облепив ей ноги юбкой, сейчас же задул фонарь и чуть не сбил ее с ног, но она справилась, дошла до двери соседки и постучалась.

Ответа не бы[ло]. Она толкнула дверь, вошла и зажгла фонарь.²³ Соседка уж не больна [?] больше, она лежит неподвижная, и бледная, и холодная. На кровати²⁴ у ее ног²⁵ двое детей: мальчик 5 и девочка трех лет. Девочка лежит головой на груди мальчика и одной ручонкой обнимает его.

Жанна не задумывается, потихоньку берет девочку на руки,²⁶ она не просыпается, только мальчик проснулся и заплакал. Но Жанна уговаривает его не плакать и обещается сейчас придти за ним и бежит с девочкой против ветра. Дома она кладет девочку за полог²⁷ на свою постель и бежит за мальчиком.

Дети принесены, уложены, напоены молоком и заснули.

Жанна сидит у огня, греется и думает о том, что ее ждет. Пропадет муж, что она будет делать с 5-ю детьми? А вернется, как она скажет ему про сирот?²⁸ Не позволит он взять их. Он человек суровый. «Боже мой, боже мой, помоги мне», думает она, и пальцы ее быстро шевелятся, работая привычное вязанье.

Ветер всё так же гудит, но вот вдруг из-за ветра послышались еще как будто шаги у порога. «Не может быть. Нет, он». И вдруг дверь дрогнула, отлипла, и в горницу, моча пол струями²⁹ текущей с него морской воды, вошла высокая широкая фигура мужа.