Полное собрание сочинений. Том 85. Письма к В. Г. Черткову 1883-1886 гг.

Толстой Лев Николаевич

¹ О Н. Н. Ге-сыне см. прим. 1 кп. № 16 от 2 мая 1884 г.

² Рисунки, которые Ге-сын обещал сделать для 2-го издания рассказа «Упустишь огонь не потушишь», не были сделаны им.

Отвечая несколькими строками, 20 ноября, на это письмо Толстого, Чертков благодарит его за его «доброе, хорошее письмо» и сообщает, что он и его мать 26 ноября вечером рассчитывают уже быть в Москве, где пробудут несколько дней. «Кроме того, что мне лично очень хочется видеться с вами, еще и наше общее дело — издание — нуждается в этом», — пишет он.

88.

1885 г. Ноября 20. Москва.

Я вчера захворалъ — флюсъ сильный, жаръ и лежалъ и въ этотъ день получилъ письмо отъ брата Залюбовскаго,¹ того, который отказался отбывать воинскую повинность и присягать.² Оказывается, что это человкъ очень сильный, и онъ перестрадалъ уже пропасть. Сидлъ въ больницахъ, пересылался съ этапами, съ каторжными, переводился изъ одной части въ другую и везд отказывался отъ исполненія военной службы на основаніи того, что христіанинъ не можетъ убивать. Очевидно, начальство взволновано, не знаетъ, какъ поступить, — дло доходило до военнаго министра и главнаго штаба, и его отправили въ Закаспійскій край, въ Асхабадъ. — И на вопросы его брата, офицера въ артилер[ійской] академіи,

сказали ему, что дло его брата — тайна, и брать боится, чтобы его не разстрляли. Я сейчасъ написалъ Ел. Ив. Шуваловой и жен въ Петербурга (она 3-го дня ухала). Нужно выхлопотать то, чтобы съ нимъ было поступлено, какъ съ менонитами³ и др., т. е. по закону, и главное, чтобы мучители знали, что онъ не одинъ. — Я сейчасъ спишу вамъ названіе части, гд онъ, и вы напишете, кому можно. Поправились ли вы духомъ? Жду васъ съ большою радостью. Сейчасъ получилъ изъ Ясной Пол[яны] ваше длинное письмо о томъ, какъ вы собой недовольны. Правда, что мн очень грустно становится, читая это. Но я радъ и благодаренъ вамъ за то, что вы мн все такъ пишете. Правда все покрываетъ. Постараюсь написать тексты.

Письмо Залюбовскаго осталось у Шуваловой. Сейчасъ послалъ за нимъ.

Залюбовскій былъ зачисленъ въ 14 артилер[ійскую] бригаду и по распоряженію Главнаго Штаба 23 октября отправленъ съ перепиской о немъ въ распоряженіе начальника штаба закаспійской области для назначенія его этимъ начальникомъ въ одну изъ тамошнихъ батарей. Больше ничего брату его въ Штаб не сказали.

Печатается впервые. Одна коротенькая фраза напечатана, под датой 21 ноября в ТЕ 1913 г., отд. «Письма Л. Н. Толстого», стр. 32. Подлинник — на полулистке почтовой бумаги; последний абзац — отдельно, на кусочке лучшей почтовой бумаги, оторванном очевидно от какого-нибудь полученного письма. На подлиннике рукой Черткова пометка: «М. 21 ноября 85», соответствующая несомненно штемпелю отправления: письмо написано 20 ноября, так как в нем говорится, что Софья Андреевна уехала в Петербург «третьего дня», а этот отъезд ее относится к 18 ноября.

Письмо это было вызвано делом Залюбовского, которое до чрезвычайности взволновало Толстого. Но в то время как Толстой уже заканчивал свое письмо, он получил из Ясной поляны пересланное ему оттуда с большим запозданием, не заставшее его там письмо Черткова от 30 октября, на которое он тут же ответил несколькими строками. В этом письме Чертков рассказывает Толстому о своем тягостном душевном состоянии, в котором равнодушие к окружающему соединяется с тяжелыми впечатлениями от матери и прерывается мучительными укоризнами самому себе зa то, что «в теории так хорошо и высоко, а на практике так низко и пошло». «Простите меня, милый, дорогой Лев Николаевич, — заканчивает Чертков эту часть письма, — если я навожу на вас тоску этою исповедью... Я часто думаю, даже совсем уверен в этом, что вы, несмотря на постоянную работу вашего ума, гораздо сердечнее меня, добрее. Вы по природе очень добрый, сердечный человек; а я, наоборот, холоден до жестокости и эгоист. И когда я высказываюсь вам, как теперь, должно быть в меня входит немножко вашей доброты, и мне становится лучше». Дальше Чертков переходит к вопросу о «Посреднике», который и в это время составляет «самое живое» в нем, и о своем чтении намечаемых для издания рассказов лизиновским кучерам. Конец этого письма, повидимому, не сохранился: вместо него к письму случайно приложен конец другого, утраченного письма. Слова Толстого «постараюсь написать тексты», повидимому, являются ответом на возобновленную просьбу Черткова написать тексты для издаваемых «Посредником» картин, заключавшуюся в утерянном конце его письма.

¹ Брат Алексея Петровича Залюбовского, Анатолий Петрович Залюбовский, в то время — офицер Михайловской артиллерийской академии в Петербурге, впоследствии — начальник Сестрорецкого оружейного завода.

² В 1884 г. проживавший в Москве Алексей Петрович Залюбовский (р. в 1863 г.), знакомый H. Л. Озмидова и через него связанный отчасти с Толстым, в ожидании призыва на военную службу написал Толстому письмо с просьбой о совете, как ему поступить: он сознавал, что отбывание воинской повинности не согласуется с его воззрениями, но вместе с тем его мучила мысль о горе, которое он причинит матери последствиями своего отказа. Так же, как и в случае с обращением «Стрелкового прапорщика» [см. п. Толстого № 19 от 6 июня 1884 и прим. 3 к нему] Толстой решил оставить письмо без ответа. О мотивах такого своего решения он пишет теперь брату Алексея Залюбовского, Анатолию, в ответ на сообщение о тех мытарствах, которым тот подвергается вследствие своего отказа нести военную службу и присягать. «Я много думал над его письмом, — говорит он, вспоминая его просьбу о совете, — и решил тогда не отвечать. Учение Христа никаких поступков не предписывает, оно показывает истину, вопросы же о том, как поступить в данном случае, решаются каждым в своей душе... и решаются не так, что я хочу так же хочу поступить по учению Христа, а так, что я не могу поступить иначе...» [См. письмо к Анат. Залюбовскому от 21 ноября 1885 г. в т. 63.] Узнав о решении Алексея Залюбовского отказаться от исполнения воинской повинности, Толстой, по его словам в том же письме к Анат. Залюбовскому, следил зa его судьбою и на основании дошедших до него, неверных, как оказалось, сведений — считал, что он благополучным образом уволен от фронтовой службы. Поэтому письмо от Анат. Залюбовского, содержание которого он передает Черткову, произвело на него особенно сильное впечатление. «То, что ваш брат сделал и делает, — пишет он Анат. Залюбовскому, — это великое дело, которое может совершить человек в жизни. Не знаю, как бы я выдержал, но я ничего так не желал бы для себя и для своих детей». В тот же день, когда было написано письмо к Черткову, Толстой, обращаясь с просьбой сделать для Залюбовского всё возможное к петербургскому художественному критику В. В. Стасову, пишет ему: «Дело, о котором прошу, огромной важности, никогда ничто так не было мне близко к сердцу и важно». В тот же день Толстой писал об этом в Петербург Софье Андреевне и предлагал ей посоветоваться относительно возможных ходов с зятем ее А. М. Кузминским. Одновременно он писал о том же и Бирюкову, которого просил поговорить с Софьей Андреевной, и направил дочь Татьяну Львовну со своим письмом и письмом Анатолия Залюбовского к жившей в Москве тетке Черткова, гр. Е. И. Шуваловой, сильной связями через своего мужа (см. прим. 2 к п. № 36 от 13—14 ноября 1884 г.). Этими обращениями своими к разным лицам Толстой надеялся достигнуть если не смягчения участи Залюбовского, то более или менее широкой огласки этого дела, которое власти старались держать в тайне. Он чувствовал потребность описать всё это дело для печати, о чем сообщил в письмах к Бирюкову и к Стасову, но, конечно, напечатать что-нибудь на данную тему было невозможно. Нужно отметить, что и С. А. Толстая, и гр. Шувалова, и Чертков, который еще до получения письма от Толстого получил от Анатолия Залюбовского письмо о том же деле, датированное 17 ноября 1885 г., энергично принялись за хлопоты, которые однако еще не скоро привели к каким-нибудь реальным результатам. Так из сохранившегося письма Анатолия Залюбовского к Черткову от 29 января 1886 г. видно, что по только что полученному сообщению его брата, он предан батальонному суду за «умышленное неповиновение», за что «лишается особых прав и преимуществ и отсылается в дисциплинарный батальон на 2 года» (AЧ). Повидимому, этот приговор над ним удалось аннулировать и добиться перевода Залюбовского на нестроевую должность, но 10 августа 1886 г. Анатолий Залюбовский вновь пишет Черткову: «Опять беда с братом, вышли какие-то неприятности, и его посадили под арест на 15 суток». Наконец, в марте 1887 г. он был начисто освобожден. В апреле этого года Бирюков сообщает в письме к Толстому, что Залюбовский уже вернулся к матери в Кишинев. «Я читал его письмо оттуда очень бодрое и веселое», — прибавляет он. — После освобождения Залюбовский жил некоторое время в Тверской

земледельческой общине, основанной М. А. Новоселовым. Затем он в течение четырех лет состоял управляющим одного имения в Новгородской губернии. К этому времени он уже отошел от своих прежних взглядов и отказ свой от военной службы считал ошибкою. В дальнейшем он занимал место бухгалтера и одно время служил даже кассиром в винном магазине. Однако, по сообщению А. К. Чертковой, империалистическая война 1914 г. вновь пробудила в нем яркие антимилитаристические настроения и побудила его снова вступить в сношения с друзьями и единомышленниками Толстого.

³ Меннониты — протестантская религиозная секта, возникшая в северной Германии в эпоху реформации. Основателем ее был голландец Симон Менно (1492—1559), отказавшийся от сана католического священника, отбросивший мистическую сторону христианства и проповедывавший в своем сочинении 1556 г. «Основоположение истинно-христианской веры» (на голландском языке) отказ от присяги, войны и всякого рода мести. Учение его нашло группы приверженцев в разных странах Европы и позднее — Америки. В конце XVIII в., когда меннониты Пруссии стали подвергаться преследованию, Екатерина II предложила им, в виду их трезвости и трудоспособности, переселиться в Екатеринославскую губ., где — взамен целого ряда обязанностей перед государством — они получили свободу вероисповедания. Позднее меннониты селились и в других губерниях России. Когда в 1874 г. все вообще колонисты в России были признаны подлежащими отбыванию воинской повинности, меннониты хотели обратно переселиться в Германию, где с 1868 г. они отбывали воинскую службу на нестроевых должностях, но это обратное переселение было приостановлено дарованием им соответственных прав по отбыванию воинской повинности и в России.

89.

1885 г. Конец ноября — первые числа декабря. Москва.

1) Передлывать повсти иностранныя, какъ Eug'enie Grand'e, на рус[скіе] нравы значитъ лишать эти повсти интереса знанія быта не русскаго и, главное, реальности. А лучше въ выноскахъ или въ текст длать разъясненія — чуждыхъ обычаевъ и условій.¹

2) Повсть Хмелевой² очень, очень хороша будетъ, если выкинуть вс разсужденія, описанія природы и красоты и, главное, уничтожить форму словеснаго разсказа и обращенія къ слушателю. Это можетъ выдти одна изъ лучшихъ нашихъ книжекъ.

3) Уменьшать расходы,³ п[отому] ч[то] расходовъ при расширеніи дла предстоитъ очень много.

4) Дикенса романъ Bleak House или Little Dorrit попробовать перевести весь съ коментаріями непонятнаго и съ исключеніями того, на что укажетъ опытъ чтенія рукописи въ школахъ взрослыхъ. Стоитъ того попытать это, и именно на Дикенс, передать всю тонкость ироніи и чувства — выучить понимать оттнки. Для этаго нтъ лучше Дикенса.⁴

Полностью печатается впервые. Три последние абзаца напечатаны в ТЕ 1913 г., отд. «Письма Толстого», стр. 106, среди писем 1893 г. По сообщению Черткова, текст представляет собой памятную записку, лично переданную ему Толстым. Никаких пометок Черткова касательно времени написания или получения ее на ней нет. В AЧ она хранилась под № 344, относившим ее к письмам 1893 г.: повидимому, как это предположила и А. К. Черткова, записка эта находилась в архиве «Посредника» и была перенесена оттуда в AЧ в 1893 г., когда, отказавшись от редакторской работы в «Посреднике», Чертков сдавал редакционный архив П. И. Бирюкову и И. И. Горбунову-Посадову. Внешний вид записки является весьма необычным для Толстого: она написана на сложенном пополам полулисте писчей бумаги (в формате четвертушки), причем оставшаяся чистою четвертушка вопреки обыкновению Толстого не оторвана. Особое внимание обращает на себя то обстоятельство, что строки, соответствующие пункту 2-му записки, вырезаны из первой, исписанной Толстым четвертушки, а через вырезанное место видна неиспользованная им четвертушка, на которой весь пункт 2-й четко воспроизведен, в том же числе строк, почерком Черткова. По его собственному разъяснению, он вырезал строки Толстого для передачи их тому автору, о котором в них говорится, т. е. О. Н. Хмелевой. Что касается даты этой записки, то ее можно установить с приблизительной точностью на основании следующих данных. В копировальной книге «Посредника» сохранился оттиск письма Черткова к А. А. Рутцен от 15 декабря 1885 г., где он точно цитирует пункт 4-й данной записки, — значит, в это время она была уже в его руках; по содержанию же своему, касающемуся переделки Свешниковой из романа Бальзака и повести О. Хмелевой, она должна быть отнесена к ноябрю 1885 г. Учитывая то обстоятельство, что памятная записка эта была передана Черткову при свидании его с Толстым и что за указанный период времени — с начала ноября до половины декабря — они виделись только при остановке Черткова в Москве, проездом из деревни в Петербург, с 26 ноября до 2 декабря (см. комментарий к п. № 90 от 6—7 декабря), относим ее к этому времени, но расширительно, допуская, что Толстой мог написать ее и в ожидании приезда Черткова, чтобы не забыть передать ему те мысли, которые явились у него в связи с делом «Посредника».

¹ Повидимому, замечания Толстого относительно книжки Свешниковой, сделанной по роману Бальзака «Eug'enie Grandet» (Толстой ошибочно пишет — Grande) и вышедшей в «Посреднике» под заглавием «Скупой и его дочь», не вызвали значительных редакционных изменений в ней, потому что она сохранила тот характер переложения иностранного сюжета на русские нравы, который был не одобрен Толстым. (Об этой книжке см. прим. 4 к п. № 84 от 31 октября 1885 г.)

² В письме № 86 от 11 ноября Толстой дает не вполне благоприятный отзыв о повести О. Н. Хмелевой «Признание подрядчика» (о Хмелевой см. прим. 10 к указанному письму). Как видно из письма Черткова к Толстому от 20 декабря, почти одновременно с этой повестью Хмелева доставила в редакцию «Посредника» другую повесть, под заглавием «Безвестная труженица». В виду того, что отзыв Толстого о работе Хмелевой в комментируемом письме значительно отличается от его отзыва о «Признании подрядчика», нужно думать, что в данном случае речь идет о повести «Безвестная труженица». Она была напечатана под этим заглавием сначала в журнале «Родник» 1886, № 1, а затем была издана «Посредником» под заглавием «Марья-кружевница». В эту повесть Толстой сам внес редакционные исправления, что явствует из сохранившегося письма Хмелевой к Черткову от 1886 г. (без точной даты), где она просит его возвратить ей «на память» тот экземпляр «Марьи-кружевницы», «который исправлен гр. Л. Н. Толстым» (AЧ). Книжка эта вышла в изд. «Посредника» в 1886 г. с рисунками М. Малышева.

³ По сообщению Черткова слова Толстого о необходимом уменьшении расходов относились не ко всему издательству в целом, а только к производству дорого стоящих многокрасочных картин.

⁴ Об отношении Толстого к Диккенсу см. прим. 2 к п. № 57 от 8 мая 1885 г. В этом письме он рекомендовал для перевода в «Посреднике» романы Диккенса «Оливер Твист» и «Тайна Эдвина Друда». Роман «Холодный дом» («Bleak House», 1853 г.), о котором говорится в настоящей зaписке, он перечитывал в Ясной поляне в октябре 1885 г., что видно из письма его к дочери Татьяне Львовне от 19 октября, где он советовал ей заняться обработкой этого романа так же, как и романа «Оливер Твист», для общедоступного издания. Вскоре Чертков предложил романы «Холодный дом» и «Крошка Доррит» («Little Dorrit» 1855—57 гг.) для сокращенного перевода упомянутой уже А. А. Рутцен, но она остановилась на другом произведении Диккенса. Затем в 1886 г. сам Толстой предложил поработать над «Крошкой Доррит» Н. Л. Озмидову, но остался не вполне доволен начатой им работой. В дальнейшем «Посредник» издал ряд общедоступных переложений Диккенса, сделанных гр. В. С. Толстой и В. И. Лукьянской, под заголовками, более завлекательными для широкого читателя, чем заголовки Диккенса. Так появились в «Посреднике» книжки: «Любовь в тюрьме или маленькая Доррит», «Дочь каторжника или из кузницы в богатство» («Большие ожидания»), «Страшные виденья или воскресшая душа» («Рождественская песнь»), «Дети богача» («Домби и сын») и др.