Полное собрание стихотворений
Шрифт:
я проходил,- плащом задел цветок
чугунный на стебле решетки... Странно,
все то же, то же...
Гонвил
Мнимое стремленье,
Эдмонд... Колеблющийся отзвук...
Эдмонд
Я начинаю понимать... Постой же,
постой, я сам...
Гонвил
Жизнь - это всадник. Мчится.
Привык он к быстроте свистящей. Вдруг
дорога обрывается. Он с края
проскакивает в пустоту. Ты слушай,
внимательно ты
над пропастью, но нет еще паденья,
нет пропасти! Еще стремленье длится,
несет его, обманывает, ноги
еще в тугие давят стремена,
глаза перед собою видят небо
знакомое. Хоть он один в пространстве,
хоть срезан путь... Вот этот миг,- пойми,
вот этот миг. Он следует за гранью
конечного земного бытия:
скакала жизнь, в лицо хлестала грива,
дул ветер в душу - но дорога в бездну
оборвалась, и чем богаче жизнь,
чем конь сильней
Эдмонд
– тем явственней, тем дольше
свист в пустоте, свист и размах стремленья,
не прерванного роковым обрывом,
да, понял я... Но пропасть, как же пропасть?
Гонвил
Паденье неизбежно. Ты внезапно
почувствуешь под сердцем пустоту
сосущую, и, завертевшись, рухнет
твой мнимый мир. Успей же насладиться
тем, что унес с собою за черту.
Все, что знавал, что помнишь из земного
вокруг тебя и движется земными
законами, знакомыми тебе.
Ведь ты слыхал, что раненый, очнувшись,
оторванную руку ощущает
и пальцами незримыми шевелит?
Так мысль твоя еще живет, стремится,
хоть ты и мертв: лежишь, плащом покрытый,
сюда вошли, толпятся и вздыхают
и мертвецу подвязывают челюсть...
А может быть, и больший срок прошел:
ведь ты теперь вне времени... Быть может,
на кладбище твой Гонвил смотрит молча
на плоский камень с именем твоим.
Ты там, под ним, в земле живой и сочной,
уста гниют, и лопаются мышцы,
и в трещинах, в глубокой черной слизи
шуршат, кишат белесые личинки...
Не все ль равно? Твое воображенье,
поддержанное памятью, привычкой,
еще творит. Цени же этот миг,
благодари стремительность разбега...
Эдмонд
Да, мне легко... Покойно мне. Теперь
хоть что-нибудь я знаю точно,- знаю,
что нет меня. Скажи, мое виденье,
а если я из комнаты твоей
стой! Сам скажу: куранты мне напели;
все будет то же - встречу я людей,
запомнившихся мне. Увижу те же
кирпичные
на площади - субботние лотки
и циферблат на ратуше. Узнаю
лепные, величавые ворота,
в просвете - двор широкий, разделенный
квадратами газона, посередке
фонтан журчащий в каменной оправе
и на стенах пергаментных кругом
узорный плющ, а дальше - снова арка,
и в небе стрелы серого собора,
и крокусы вдоль ильмовых аллей,
и выпуклые мостики над узкой
земной речонкой,- все узнаю,
а на местах, мной виденных не часто
иль вовсе не замеченных - туманы,
пробелы будут, как на старых картах,
где там и сям стоит пометка: Terra
incognita*. Скажи мне, а умерших
могу я видеть?
* Неизвестная земля (лат.).
Гонвил
Нет. Ты только можешь
соображать, сопоставлять явленья
обычные, понятные, земные,
ведь призраков ты не встречал при жизни..
Скажи, кого ты вызвать захотел?
Эдмонд
Не знаю...
Гонвил
Нет, подумай...
Эдмонд
Гонвил, Гонвил,
я что-то вспоминаю... что-то было
мучительное, смутное... Постой же,
начну я осторожно, потихоньку,
я дома был, друзья ко мне явились,
к дубовому струился потолку
из трубок дым, вращающийся плавно.
Все мелочи мне помнятся: вино
испанское тепло и мутно рдело.
Постой... Один описывал со вкусом,
как давеча он ловко ударял
ладонью мяч о каменные стенки,
другой втыкал сухие замечанья
о книгах, им прочитанных, о цифрах
заученных, но желчно замолчал,
когда вошел мой третий гость,- красавец
хромой, ведя ручного медвежонка
московского, и цепью зверь ни разу
не громыхнул, пока его хозяин,
на стол поставив локти и к прозрачным
вискам прижав манжеты кружевные,
выплакивал стихи о кипарисах.
Постой... Что было после? Да, вбежал
еще один - толстяк в веснушках рыжих
и сообщил мне на ухо с ужимкой
таинственной... Да, вспомнил все! Я несся,
как тень, как сон, по переулкам лунным
сюда, к тебе... Исчезла... Как же так?..
...она всегда ходила в темном, Стелла...
мерцающее имя в темном вихре,
души моей бессонница...
Гонвил
Друг друга
любили вы?..
Эдмонд
Не знаю, было ль это
любовью или бурей шумных крыльев...