Полное собрание стихотворений
Шрифт:
Ты способна и в сахаре выискать “соль”,
Фразу – в только намекнутом слове…
Ты в Ахматовой ценишь бессменную боль,
Стилистический шарм в Гумилеве.
Для тебя, для гурманки стиха, острота
Сологубовского триолета,
И, что Блока не поцеловала в уста,
Ты шестое печалишься лето.
А в глазах оздоравливающих твоих -
Ветер с моря и поле ржаное.
Ты совсем не похожа на женщин других,
Почему мне и стала женою.
1927
ЛЮБОВЬ КОРОННАЯ
Посв.
Она, никем не заменимая,
Она, никем не превзойденная,
Так неразлюбчиво-любимая,
Так неразборчиво влюбленная,
Она, вся свежесть призаливная,
Она, моряна с далей севера,
Как диво истинное, дивная,
Меня избрав, в меня поверила.
И обязала необязанно
Своею верою восторженной,
Чтоб все душой ей было сказано,
Отторгнувшею и отторженной.
И оттого лишь к ней коронная
Во мне любовь неопалимая,
К ней, кто никем не превзойденная,
К ней, кто никем не заменимая!
1929
ТВОЯ ДОРОЖКА
Свежей душистого горошка,
И значит – свежести свежей,
Немножко больше, чем немножко,
Ты захотела стать моей…
И к свежим я влекусь озерам
В незаменимости лесной,
Твоим сопровождаем взором,
Сопутствуем твоей весной.
Он сник, услад столичных демон,
Боль причинивший не одну…
Я платье свежее надену!
Я свежим воздухом вздохну!
Я – твой! Веди меня! Дорожка,
Мне выисканная тобой,-
Свежей душистого горошка:
Свежее свежести самой!
1929
ВЕДЬ ТОЛЬКО TЫ ОДНА!
Ни одного цветка, ни одного листка.
Закостенел мой сад. В моем саду тоска.
Взад и вперед хожу, по сторонам гляжу.
О чем подумаю, тебе сейчас скажу.
Ведь только ты одна всегда, всегда нежна,
В печальной осени душе всегда нужна.
И только стоит мне взглянуть в глаза твои -
Опять весна пришла и трелят соловьи.
И на устах моих затеплен юный стих
От прикасания живящих уст твоих.
И пусть в саду пустом ни одного цветка,
И пусть в бокале нет ни одного глотка,
И пусть в столе моем нет ни одной строки,-
Жду мановения твоей благой руки!
1929
ЛЮБОВНИЦА
1
“Любовница” пошло звучит, вульгарно,
Как все позахватанное толпой,
Прочти ли сам Пушкин свой стих янтарный,
Сама ли Патти тебе пропой.
Любовница – плоть и кровь романа,
Живая вода мировых поэм.
Вообразить себе Мопассана
Без этого слова нельзя совсем…
Любовница – дивное русское слово,
И как бы ты смел на него напасть,
Когда оно – жизни основа
И в нем сочетались любовь и страсть?!
2
В
Драматическое что-то есть,
Что-то трогательное и нервное,-
Есть оправдываемая месть.
В этом слове есть томик шагреневый,
На бумаге веленевой станс.
В этом слове есть тайна Тургенева
И сиреневый вешний романс.
Благодатно до гроба запомнится
Озаряющее бытие
Грустно-нежное слово “любовница”,
Обласкавшее сердце твое.
3
Если же слово это
Может быть применимо
К собственной – не другого
И не к чужой – жене,
Счастье тебе готово,
Равное власти Рима
В эру его расцвета,
Можешь поверить мне!
1929
СТИХИ ОКТЯБРЬСКОГО ЗАКАТА
Ты чутко читала Сергея Волконского
На синей тахте у стены голубой.
Я только что кончил работу с эстонского,
И мы говорили о книге с тобой.
– Ведь это не часто, чтоб книга претолстая
Была целиком и умна, и тонка,-
Сказала так славно, и хлынули волосы
Каштановым ливнем на край дневника.
Луч солнца упал на склоненную талию,
На женственный шелк старомодных волос.
И нас, северян, потянуло в Италию,
И южное в северном сердце зажглось!
Ты вспомнил а строфы священные Блоковы,
Шепнула: “И нашим бы музам на юг…”
А луч западающий двигался около,
Как будто обрадовался: “узнаю!”
1929
КАК ХОРОШО…
Как хорошо, что вспыхнут снова эти
Цветы в полях под небом голубым!
Как хорошо, что ты живешь на свете
И красишь мир присутствием своим!
Как хорошо, что в общем внешнем шуме
Милей всего твой голос голубой,
Что, умирая, я еще не умер
И перед смертью встретился с тобой!
1928
НА КОЛОКОЛА
Ко всенощной зовут колокола,
Когда, в путь вышедшие на рассвете,
Мы различаем в далях монастырь.
Окончен лес, и пыльная бела
В полях дорога к церкви, где на третьей
Версте гора, вокруг которой ширь.
Там, за полями, на горе собор
В лучах печалящегося заката,
И не печальные ли купола?
Нам, проозеренный оставив бор,
Где встретилась с утра одна лишь хата,
Идти на нежные колокола.
У башенки зубчатого кремля,
Воздвигнутой над позаросшим скатом,
Свернув с пути, через калитку мы
Вступаем в монастырь. Его земля
Озарена печалящим закатом,
И в воздухе сгущенье белой тьмы.
Монашенки бесшумны и черны.
Прозрачны взоры. Восковые лики.
Куда земные дели вы сердца?
Обету – в скорби данному – верны,
Как вы в крови своей смирили клики?
Куда соблазн убрали из лица?
Иль, может быть, покойницы на вид,
Иных живых вы, девушки, живее,
И молодость повсюду молода?