Полный поворот кругом

Фолкнер Уильям Катберт

– Ну, теперь т-с-с! Внимание!
– Он выпрямился, возвысил голос: Послушай, Ронни!
– Ронни не повернул головы, но Богарт видел, что он прислушивается.
– Ужасная потеха с этой аргентинской посудинкой, правда? Как, по-твоему, она мимо нас проскользнула? Могла ведь остаться здесь. Запросто. Французы купили бы у нее пшеницу.
– Он помолчал, исполненный дьявольского коварства, этот

Макиавелли с лицом заблудшего ангела. Послушай! А ведь давно нам не попадалось чужих кораблей? Уже много месяцев, правда?
– И он снова шепнул Богарту: - Теперь - т-с-с!
– Но Богарт не заметил, чтобы голова Ронни сделала хоть малейшее движение.
– А он все-таки смотрит!
– шептал чуть дыша мальчик.

Ронни в самом деле смотрел, хотя голова его даже не шевельнулась. И когда на фоне окутанного мглою неба показался расплывчатый, похожий на решетку силуэт передней мачты плененного вражеского корабля, рука Ронни вскинулась, и он, не выпуская из зубов погашенной трубки, процедил уголком рта одно-единственное слово:

"Бобер!"

Мальчик рванулся, как отпущенная пружина, как сорвавшаяся с поводка гончая.

– Ах, черт!
– ликующе закричал он.
– Есть! Это же "Эргенштрассе"! Ах, будь ты проклят! Теперь у меня меньше только на одно очко!
– Одним махом он перешагнул через Богарта и наклонился к Ронни.
– Ну?
– Катер замедлял ход, приближаясь к пристани; мотор был выключен.
– Что не верно, а? Всего-навсего одно очко!

Катер относило к берегу; матрос снова выполз на палубу. Ронни подал голос в третий и последний раз:

– Верно!

9

– Мне нужен ящик шотландского виски, - сказал Богарт.
– Самого лучшего, какой у вас есть. И хорошенько его упакуйте. Ящик надо отправить в город. И дайте какого-нибудь толкового человека, чтобы он смог доставить его по адресу.
– Толковый человек нашелся.
– Это для ребенка, - сказал Богарт, показывая на ящик.
– Вы его найдете на улице Двенадцати часов, где-нибудь поблизости от кафе "Двенадцать часов". Он будет лежать в канаве. Вы его узнаете. Ребенок этот около шести футов ростом. Любой англичанин из военной полиции вам его укажет. Если он спит, вы его не будите. Посидите рядом и подождите, покуда он проснется.

А потом передайте вот это. Скажите, что от капитана Богарта.

10

Примерно месяц спустя в одном из номеров "Инглиш газетт", случайно попавшем на американский аэродром, в рубрике военных потерь было напечатано следующее сообщение:

"Пропал без вести торпедный катер Х001 из дивизиона легких торпедных катеров эскадры Ла-Манша и с ним гардемарины Р.Бойс Смит и Л.К.У.Хоуп из запаса Военно-морского флота, помощник боцмана Барт и матрос 1-го класса Ривс. Не вернулись из берегового патрулирования".

Вскоре после этого командование воздушными силами США опубликовало приказ:

"За инициативу и выдающуюся доблесть, проявленные при выполнении воинского долга, наградить капитана Г.С.Богарта и его экипаж, состоящий из младшего лейтенанта Даррела Мак-Джинниса и воздушных стрелков Уотса и Харпера. Осуществив дневной налет без прикрытия разведчиками, они уничтожили склад боеприпасов, расположенный в нескольких милях за линией фронта. Преследуемый превосходящими силами вражеской авиации, самолет капитана Богарта произвел налет на штаб корпуса противника в Бланке, частично разрушил замок оставшимися у него бомбами, а затем без потерь вернулся на свою базу".

В сообщении об этом подвиге не было упомянуто, что, если бы самолет капитана Богарта потерпел аварию, а сам капитан вышел из этого дела живым, его бы предали военно-полевому суду немедленно и по всей строгости.

С двумя оставшимися у него после налета на склад бомбами Богарт спикировал свой "хэндли-пейдж" на замок, в котором завтракали немецкие генералы, и спикировал так низко, что сидевший внизу у бомбодержателей Мак-Джиннис закричал, не понимая, почему капитан не подает ему сигнала. А тот не подавал сигнала до тех пор, пока ему не стала видна каждая черепица на крыше. Только тогда он сделал знак рукой, взмыл вверх и повел свой яростно ревущий самолет все выше и выше. Дыхание со свистом вырывалось из его оскаленного рта.

"Господи!
– думал он.
– Эх, если бы они все были здесь - все генералы, адмиралы, президенты и короли - их, наши, все на свете!"