Полный вперед назад, или Оттенки серого
Шрифт:
— Я не для себя, — усмехнулся Томмо. — А для де Мальвы. Подложить ему в «Гармонию», и когда он начнет нудить на общем собрании…
Меня как громом поразило. Нет, он издевается, такого быть не может. Такого еще никто не делал.
— Э-э… он сразу догадается, откуда взялся темно-вишневый.
— Мне все равно, что будет после прикола. — Томмо выразил свое мировоззрение в одной краткой фразе: — Главное — это сам прикол.
Мы пошли обратно к городку и по пути встретили с полдесятка девушек, которые возвращались с линолеумной фабрики, — все в комбинезонах и в полосатых
— Добрый вечер, леди, — вежливо поздоровался Томмо.
— Добрый вечер, мастер Томас, — сказала самая высокая, весьма привлекательная с виду, снимая платок и встряхивая длинными косами. — Кто этот новенький?
— Мастер Эдвард Бурый из какой-то жуткой дыры у внутренней границы. Он имеет принципы, считает стулья и видел последнего кролика.
— А как он выглядит? — спросила самая молоденькая — коротышка с двумя хвостиками и родимым пятном на щеке.
— Ну-у-у, похож на… на кролика.
— А нарисовать сможете?
— Могу изобразить в виде тени на стене.
— Стулья, кролики и принципы? — проворковала высокая, подходя ко мне и шутливо беря за галстук. — Вполне съедобная смесь.
Она шла прямо-таки напролом. Девушки в Нефрите были сплошь сдержанными и вежливыми. Я почувствовал, что краснею.
— Томмо ошибается, — сказал я, стараясь придать своему голосу глубокомыслия.
— Значит, у тебя нет принципов? — спросила девушка — ее звали Мелани — и прикоснулась к моей щеке тыльной стороной ладони.
Остальные прыснули. Мне стало неловко, но и приятно — прикосновение Мелани было теплым, почти нежным. Констанс брала мою руку шесть с половиной раз, не считая танцев, но ни разу не касалась щеки — кроме разве что одного раза, когда я получил от нее пощечину за то, что назвал ее мать «помешанной на вежливости».
— Д-да, — пролепетал я, совсем сбитый с толку, — то есть…
— В общем, когда он разберется со своими принципами, свистни нам, Томмо, — сказала Мелани, довершая мое унижение и отступая от меня.
Девушки залились смехом.
Мне было безнадежно не по себе — но ничего лучше этого свободного, чистого девичьего смеха я в жизни не слышал. Однако девушки уже потеряли интерес ко мне и, болтая, побрели к серому району.
— Если хочешь встретиться с одной из этих прелестных леди наедине, могу уладить — за пять процентов от их вознаграждения, — сказал Томмо, глядя им вслед. — Хочешь знать неофициальные рейтинги удовлетворенности?
Я уставился на него, не зная, что делать или говорить. В Нефрите совершенно точно существовал нелегальный рынок понятно каких услуг, несмотря на всю бдительность старика Мадженты. Возможно даже, все выходили сухими из воды. Но я был не готов к тому, что парень вроде Томмо — а это непременно должен был быть парень вроде Томмо — не только устраивает все, но и делает это открыто, явно не боясь наказания. Вот откуда у него водились наличные.
— Но не с девушками взаимодополняющих цветов, — добавил он, на случай если бы я оказался извращенцем или кем-нибудь в этом роде. — Я могу посылать подальше правила, но даже у меня есть понятия о приличии. Ну а если
— Я не столько удивляюсь тому, что Кортленд готов поступить так порядочно — взять в жены серую, — сколько другому: он ведь обручен с Банти Горчичной.
Томмо рассмеялся.
— До женитьбы не дойдет, дурачок. Кортленд говорит, что Мелани сделает для него все, что угодно. Все, что угодно! И это не будет стоить ему ни гроша. Ну а Банти никогда от него не отцепится. Так что он просто поразвлекается с Мел — пока Совет не решит, что нам нужно еще немного желтых.
— Нет! — воскликнул я.
— О, какой смелый! Хочешь попробовать сам?
— Никогда! Это самый бесчестный и жестокий поступок, не говоря уже о нарушении сразу восьми правил, в том числе фундаментального номер один. А если это всплывет наружу?
Томмо пожал плечами.
— Он будет все отрицать. И кому поверят? Мелани-неизвестно-откуда или Альфа-без-пяти-минут-желтому-префекту Кортленду Гуммигуту, Большому Банану?
— Я скажу им.
— Ты был при помолвке?
— Нет…
— Очнись, дубина. Забудь фундаментальные правила. Вот тебе правило номер один, когда имеешь дело с Кортлендом: «Не суйся». Рано или поздно он станет желтым префектом. Держи это в уме и никогда не забывай. Легче будет жить, честное слово. Ну так что, свести тебя с кем-нибудь?
— Нет, спасибо.
— Если вдруг ты решишь…
— Не решу. А если префекты узнают, что ты устраиваешь понятно что?
Томмо уставился на меня, не заметив скрытой угрозы в моих словах. Наклонившись ко мне, он прошептал:
— Я всего лишь привожу покупателей на рынок. У меня широкая клиентская база. Очень широкая. Как ты думаешь, отчего лузер вроде меня становится младшим красным инспектором? Расслабься. Расстегни ширинку и наслаждайся жизнью.
— Но правила?
Томмо наклонился еще ближе и осклабился.
— Ты во Внешних пределах, Эдди, где Книгой правил подтираются. А теперь извини, мне надо идти. Я должен приготовить сэндвичи для Ульрики.
— Ульрики?
— Из зенитной башни, — кратко пояснил он, будто я обязан был знать об Ульрике.
Колориум
2.1.03.01.115: Любой выход за Внешние пределы осуществляется только с согласия префекта или старшего инспектора.
Было пять минут шестого: хроматики в большинстве своем возвращались с работы к своим хобби или к дружескому общению. Для серых же настало время отправляться на третью работу. Я все еще терялся в загадках по поводу Джейн, а спросить ее можно было, лишь когда она пришла бы готовить ужин. Но мысль о Джейбсе, пытавшемся назначить ей свидание, и об оторванной брови преследовала меня. Как, должно быть, это больно!