Полосатый жираф Алик
Шрифт:
Значит, зря мы летели сюда через тысячу пространств?
— Может, есть еще щенки без матерей? — неуверенно спросил Минька.
— Ц-нету, — отрезал Локки. — Я спрашивал.
— Что же делать? — угрюмо спросил Голован. — Не ждать же нового несчастья.
Локки сказал, что это было бы «цвинство».
Солнце взошло и сразу стало изрядно припекать.
Мы искупались в настоящем море.
А что дальше?
Ушли в тень — в капонир с нашим боевым заслуженным орудием. Оно остыло
Собаки за нами не пошли, мы были одни.
— Корабль-то мы поднимем и восстановим, — сказал Голован. — Придется, конечно, повозиться, это ведь не там, не в Поясе, но как-нибудь справимся… А что потом? Возвращаться на астероиды?
Я посмотрел на ребят и понял: никто не хочет возвращаться. Даже Веранда. И я не хотел. Было там беззаботно и… безнадежно. Хотя и весело порой. И красиво. Мы там всё могли. То есть почти всё. Только — зачем?..
— Можно остаться здесь. Плавать по морю и делать открытия, — неуверенно предложил Минька.
— И, может быть, найдем людей, — поддержал его Кирилка.
— Людей нет, — сумрачно сообщил Локки. — Они улетели много веков назад. Что-то случилось, и все они отправились на другие планеты. Это сказали собаки… Люди бросили здесь домашних псов, те стали вольными и сделалось их много. А других крупных об… биб… тат…
— Обитателей, — подсказал Доня.
— Ц-да. Других нету. Мелочь только.
— Ну… — еще неуверенней сказал Минька, — можно ведь и одним жить. Пока… А потом мы, может быть, тут сделаемся взрослыми. И тогда… — Он порозовел.
Все поняли, что хотел сказать простодушный Минька.
— Это были бы придуманные дети, — угрюмо отозвался Голован.
Я не был с ним согласен. Почему придуманные?.. Но… как мы тут семеро и одна Аленка? Белоснежка и семь гномов… Веранда не в счет. Потому что она хотя и спасла Алика, но кто же такую унылую швабру возьмет в жены?
— Вероятно, есть смысл после ремонта корабля продолжить путешествие. Возможно, мы откроем новые планеты, — предложил Доня. Он сидел в уголке и пытался соорудить новый аккордеон, только ничего не получалось.
Голован сердито сообщил, что новых планет мы не откроем. Надо знать координаты. У этой-то координаты были известны — обратные Планете Кусачих Собак (которая нам совершенно не нужна). А где другие? Тыкаться по всему космосу, как слепые котята?
— Можно и потыкаться, — вполголоса сказал Коптилка. — Вдруг… наткнемся на Землю?
— Никогда не наткнемся, — отрезал Голован. Безжалостно, чтобы не было напрасных надежд. — Вы забыли? «Обратной дороги нет»…
С минуту мы сидели примолкшие. Коптилка вдруг предложил:
— Пошли, искупаемся еще раз. Алик посохнет на пляже. А то он все еще набухший.
И мы пошли.
Мы выбрались из воды и растянулись между собаками на мелкой гальке. Рыжая опять легла со мной рядом. Мы хорошо накупались, только есть хотелось еще сильнее. До стона в желудке.
— Надо улетать, — будто прочитал мои мысли Голован. — Мы скоро помрем тут с голоду, придуманная пища не годится. Здесь почти земные законы. А еды нет.
— Но ведь собаки чем-то питаются, — возразил Доня. — Не едят же они друг друга. Каннибализм в собачьей среде не развит.
Локки объяснил:
— Они ищут яйца морских черепах. Некоторые умеют ловить рыбу. А еще охотятся на песчаных кротов и сусликов.
— Мы тоже можем искать яйца и ловить рыбу, — сказал Кирилка.
— Ох уж из нас рыболовы, — заметил Голован.
— Или ловить сусликов, — вставил Минька. Непонятно, всерьез или так, дурачась.
— Гадость, — сказала Аленка. — И жалко их.
— Сперва жалко, а с голоду кого не сожрешь, — вздохнул Коптилка. — Даже живьем…
— Пфы…
«Посмотрим, как ты запфыкаешь через пару дней», — мысленно сказал я Веранде.
Голован поднялся на локтях и спросил по-деловому:
— Вов, сколько времени требуется для ремонта?
Я понятия не имел. Ясно только, что не одна неделя.
— Надо ведь сперва поднять. А здесь вон какая сила тяготения…
— Ц-кушать хочу, — сообщил Локки. Пока еще с шутливой ноткой.
— А в вашей стране было людоедство? — спросил Голован.
— Еще ц-чего!
— Но жертвы-то человеческие были!
— Это разные ц-вещи!
— Прекратите такие разговоры, — жалобно попросил Кирилка. — Это же… даже если в шутку, все равно несправедливо.
— Какие шутки, — с голодным вздохом сказал Голован. — Надо смотреть суровой правде в глаза. С кого начнем? Давайте с Маккейчика. Музыканты самые вкусные… — И он ухватил Доню за пятку.
— А-а-а! Я же худой! У меня наследственный гепатит в скрытой форме! Вы заразитесь!
— Переварим тебя худого и с гепатитом…
Доня на четвереньках убежал в сторону и стал рассказывать черному терьеру, какие мы нехорошие. При этом использовал слова, не характерные для сына интеллигентных родителей.
Мы еще немного подурачились и опять заскучали.
Раньше мы могли промчаться в пространствах за один миг на любые расстояния. Могли бы в пять секунд оказаться на астероидах. Но корабль нас лишил этого умения. И опять же — что там делать, в Поясе?
Доня на четвереньках снова подошел ближе. Прилипшая галька часто падала с его тощего живота.