Польша против СССР 1939-1950 гг.
Шрифт:
Более того, можно даже сказать, что на оккупированных территориях между поляками и белорусами (таково было положение и на Украине) шла борьба за то, кто возьмет верх на уровне местных администраций. И в ходе этого соревнования случилось так, что на северо-восточных землях эти органы в значительной мере оказались в польских руках. В частности, такие регионы, как Вилейка и Новогрудок, становятся чисто польскими центрами. Так, начальник штаба Новогрудского округа АК в своем отчете в конце 1943 г. приводил данные, в соответствии с которыми на территории бывшего новогрудского воеводства под фактическим руководством АК находилось около трети всех оккупационных организаций и учреждений (городские управы, типографии, управление дорог и лесов, а также белорусская полиция и так называемая «Центральная Восточная торговая компания»).
Более того, строгие польские начальники запрещают даже подчиненным из белорусских полицейских формирований носить на головных уборах белорусский
Вплоть до весны 1942 г. немецкие оккупационные власти, осведомленные в раскладе сил и настроениях именно польского населения, предпочитали назначать бургомистрами, волостными старостами, солтысами бывших польских граждан, учитывая их враждебное отношение к советской власти. В Гродненском, Пинском, Брестском, Барановичском округах это были бывшие польские чиновники, удравшие в 1939 г. в Литву, Латвию и Эстонию. Сюда возвратились также и бывшие польские помещики, управляющие экономиями, поместьями, владельцы мельниц, мелких предприятий и т.д. К тому же с ноября 1941 г. на территорию Белоруссии стали прибывать значительные массы поляков из генерал-губернаторства, так как считалось, что в Белоруссии легче прожить. Этот фактор, безусловно, сильно сказался на усилении позиций польского подполья. Известный белорусский исследователь АК А. Литвин дает емкую характеристику этого процесса: «Необходимо отметить, что правительство Сикорского и Главнокомандование СВЗ в Варшаве с первых дней оккупации Беларуси широко использовали условия, которые сложились, для укрепления своих позиций на восточных территориях бывшей Польши. Вслед за немецкими войсками (выделено автором) в Беларусь потянулись польские довоенные чиновники с Западной Беларуси и разные деятели из центральных районов Польши, иных стран» [95] .
95
Армія Краёва.slounik.org/154957.html
«Активное участие в создании администрации и полиции создавало полякам шанс восстановления кадров, уничтоженных в период советской власти, а в дальнейшей перспективе облегчало появление структур польского подпольного государства. (...) Поэтому вскоре борьба за доступ к чиновничьим должностям между поляками и белорусами станет для представителей этих обоих обществ элементом реализации собственных национальных целей» [96] . Кстати, борьба эта приобретала настолько ожесточенные формы, что, например, после того как поляки попытались захватить ключевые места в администрациях городов Лида, Браслав, Столпцы, Щучин и Воложин, белорусские националисты тут же выдвинули требования о белоруссизации данных регионов. Эти же настроения горячо поддержали и поборники идеи белорусского самоуправления в Минске, выступающие за создание чисто белорусских органов исполнительной власти с целью очистки территории от враждебных элементов, под которыми прежде всего подразумевались поляки.
96
Historia Bialorusi od polowy XVIII do XX w., (wsp'olautor), Zwiazek Bialoruski w RP. Bialystok, www.autary.iig.pl/mironowicz_e/knihi07-26.htm.
То и дело перехватить польские инициативы пытались белорусские националисты из Белорусского комитета самопомощи (БКС), затем началось формирование вооруженных частей белорусской самообороны («Самааховы»), кроме того, немцы организовывали различные белорусские полицейские батальоны. Идя на создание белорусских организаций, оккупанты рассчитывали таким образом устранить советское влияние среди населения, а также высвободить собственные вооруженные силы для Восточного фронта путем привлечения местного населения для антипартизанских акций. Но даже и в казалось бы чисто белорусские формирования настойчиво, упорно старались вступать поляки, особенно предпочитая офицерские должности, чтобы получить оружие или же подчинить себе эти части с целью последующего использования их в качестве резерва отрядов АК. В ряде случае им это удавалось, и эти спектакулярные операции затем рекламировались как большие успехи.
Как бы то ни было, а активность белорусских националистов по перетягиванию на себя немецкого «одеяла» все больше и больше раздражала поляков,
А впрочем, чтобы хотя бы отчасти представить себе атмосферу на оккупированных немцами территориях и взаимоотношения между поляками и белорусами (про столь «любимых» современными польскими историками и публицистами партизан из НКВД и говорить не стоит!), ознакомимся с воспоминаниями тех, кому «посчастливилось» вариться в этом котле. Вот что рассказывает П.И. Клемантович: «...а как пришли немцы, повсюду польские полицейские из народовцев (имеются в виду члены правой "Национальной партии") заняли места. Эти народовцы при Польше против жидов боролись... Людей стреляли народовцы. Моего двоюродного брата расстреляли в Черемшицах...» [97]
97
tbm.org.by/ns/no51314/vajna.html
О том же свидетельствует и Петр Решетник, бывший тогда студентом в Новогрудке:
«В полицию в Несвиже позаписывались поляки. С немцами налаживали связь через баб, подкладывая их под немцев. После могли осуществлять свои замыслы. Немцы — это разведка абвера.
Много белорусов было арестовано. Михась Мицкевич (брат известного белорусского поэта Я. Коласа) также из-за навета поляков был арестован. Но в Барановичах была СД (немецкая служба безопасности), в которую обратился бургомистр Войтенко. Узнав об ущемлениях белорусов, из Барановичей выехали немцы вместе с Войтенко.
В Несвиже Войтенко сказал:
— Что же вы делаете, вы ж арестовываете тех, кто веками жил на этой земле!
Все белорусы были выпущены по приказу барановического СД, а их места заняли поляки из полиции» [98] .
Запомним это: там, где поляки видели Польшу, белорусы видели Белоруссию. А оккупант, не желавший отвлекать немецкие подразделения для поддержания необходимого ему порядка, это прекрасно осознавал и попеременно разыгрывал то польскую, то белорусскую карту. При этом поляки, используя свое положение, избавлялись от белорусских конкурентов, работавших в администрации оккупанта, представляя их сочувствующими большевикам. Понятно, что белорусские националисты отвечали им «взаимностью». И те и другие, однако, были всего лишь марионетками в руках немцев, которых они дергали за веревочки, исходя из собственных интересов. А потому, учреждая как военные, так и гражданские органы управления на местах, в первую очередь стремились к созданию эффективной административной системы, способной безукоризненно выполнять поставленные перед нею задачи. В связи с чем решения по использованию «туземных» кадров принимались по большей части в зависимости от квалификации, а не от национальности. Подобное, на общих началах, обращение с поляками практиковалось генеральным комиссаром в Минске, в то время как немецкий гебитскомиссар (областной комиссар) в Вилейке защищает поляков от вывоза на принудительные работы, выдавая им свидетельства о том, что они приняты на работу в так называемое «Центральное торговое общество Восток» [99] .
98
http//baranavichy.at.tut.by
99
B. Chiari. Alltag hinter der Front. Besatzung, Kollaboration, und Widerstand in Weissrussland 1941-1944. Droste "Vbrlag, Duesseldorf, 1998.
Уже в первые недели оккупации в Белоруссии возникло сопротивление нацистам. Вначале оно было разрозненным, но постепенно набирало силу. В составе его участников были представлены все народы, проживающие на этой территории. В западных районах были созданы как польские, белорусские, русские, так и смешанные белорусско-польские очаги сопротивления. По политической направленности они были также не однородными. Какая-то часть польских антифашистских групп даже считала возможным поддерживать белорусских партизан. Прекрасные примеры такого взаимодействия приведены в книге Героя Советского Союза Линькова «Война в тылу врага», вышедшей впервые в 1948 г.