Полуденный демон
Шрифт:
Марианна потупилась и не проронила ни слова. От нее он не дождется интимных признаний.
– Кто из вас грешил э-э… подобными наклонностями? Вы? Или покойный?
Женщина продолжала молчать. В ее васильковых глазах закипали слезы. Ветлугин умер, а ее теперь вынуждают выворачивать душу наизнанку…
– У вашего мужа были враги?
– Я даже не знаю, были ли у него друзья. Мы вели уединенную жизнь. Он ни с кем меня не знакомил.
– Вас не удивляло, что Ветлугин не работает, не занимается бизнесом… и тем не менее живет припеваючи, – следователь обвел выразительным
– Я не смела. Как-то он обмолвился, что получил наследство. Хотя я его ни о чем не спрашивала.
– У него были богатые родители?
– Не знаю. Я не видела никого из его родственников. Оказалось, что их просто нет.
– Благодаря чему вы – единственная наследница…
Черный Лог
Лавров повеселел. Боль в сердце прошла, дурнота отступила. Он за обе щеки уплетал приготовленную Сантой картошку и поджаристые, с корочкой, котлеты с грибной начинкой.
– Грибами-то я у соседа разжился, – хвалился великан. – У деда Василия. Он всю осень в лесу пропадал, насушил, насолил и белых, и маслят, и лисичек. Запасливый мужик. И цену не ломает.
– Очень вкусно, – искренне восхищался начальник охраны.
Глория молча пила чай, размышляя о предстоящем разговоре. Морозов дал добро на привлечение к его делу помощника. А им, естественно, будет Роман. Главное – посвятить его в суть вопроса… и не сказать ничего лишнего.
«Лишним» Глория считала свои догадки и домыслы. То, что Марианна Ветлугина – родная дочь Морозова, не вызывало у нее сомнений. Зато по поводу убийства у нее такой ясности не было. За кончиной неизвестного господина Ветлугина скрывалось нечто большее, чем семейная драма. Да и смерть ему выпала какая-то двойная. Одна от страха, вторая – от железа. Разве люди умирают дважды?
«Но это ведь не Марианна его… – Морозов не смог вымолвить «убила» и замялся. – Скажите, что не она!»
Как объяснишь человеку то, что самой не совсем понятно? Глория не стала обнадеживать посетителя. Хотя он обещал удвоить ее гонорар, она отказалась от рискованных предположений. Подозрение в убийстве требует доказательств, обоснований. Ее видения таковыми не являются. Нужны серьезные улики, а их нет. Одними «пророчествами» тут не обойдешься.
Вчера среди бумаг бывшего хозяина дома ей попалось изречение, обведенное двойной рамкой красного цвета. Оно принадлежало знаменитому старцу Авелю [6] .
6
Авель (1758? – 1841) – монах, «русский Нострадамус», окончивший свои дни в суздальском Спасо-Евфимиевском монастыре, где и похоронен.
Отвечая одной весьма знатной даме на просьбу открыть будущее, сей монах ответствовал, «что он-де не провидец, и что он токмо тогда предсказывает, когда вдохновенно было велено ему что говорить». В своих записках Авель недвусмысленно
Это высказывание покойный Агафон не зря обвел красным маркером. Рамка успела выцвести, но сами слова заставили Глорию крепко задуматься. Видимо, для Агафона они тоже были предметом размышлений. Листок с записью выглядел затертым, – похоже, карлик часто к нему обращался.
Глория сделала вывод, что следует быть осторожной в словах. И если существует малейшая неуверенность или колебания, то лучше промолчать, нежели ввести кого-либо в опасное заблуждение. Опасное не только для клиента, но и для самого «прорицателя».
– Проселок не скоро просохнет, – бубнил великан, убирая посуду. – Обратно ехать на «опеле» нельзя. Опять застрянете.
– Знаю, что нельзя, – кивнул разморенный сытостью Лавров. – А как быть-то? Я на работе. Колбин уже наверняка рвет и мечет, что меня нет. Звонит, а связь тю-тю.
– Мы тебя отвезем в Москву, – сказала вдруг Глория, которая казалась занятой своими мыслями. – Да, Санта? «Аутлендер» одолеет мокрую грунтовку?
– Если аккуратно ехать, одолеет, – пророкотал слуга.
– Заодно я хочу поговорить с Колбиным.
– О чем?
– Попрошу, чтобы он дал тебе неделю отпуска, Рома. Ты мне нужен.
Начальник охраны растерянно поднял на нее глаза, не веря своему счастью. Если он ей нужен, зачем ехать в Москву?
– Не для того, что ты подумал!
Она безжалостно спустила его с небес на землю. Санта с ехидной улыбочкой отправился в кухню мыть тарелки. Было слышно, как звенят приборы и шумит вода.
Лавров молчал, комкая в руках салфетку. Вот так всегда… поманит и обманет. А он даже разозлиться на нее толком не может. Проглотил обиду и сидит, ждет дальнейших указаний.
– Твои услуги будут хорошо оплачены, – улыбнулась Глория. – У нас – новый клиент. Господин Морозов. Сделал деньги на торговле лесом. Слышал о таком? Если нет, придется навести справки.
– И что ему нужно от тебя?
– Его дочь подозревают в убийстве собственного мужа.
Лавров присвистнул, что вызвало недовольство Глории. Свистеть в доме – дурной тон.
– Дело усугубляется тем, что Морозов не знал о существовании старшей дочери, – пояснила она. – У него сейчас другая семья. В общем, он хочет избежать огласки… и в то же время помочь дочери выпутаться. Родная кровь, как-никак.
– От первого брака дочь?
– От первой любви…
И Глория рассказала Лаврову об этом все, что сочла необходимым.
– Я хочу отправить тебя в Рощу, где живет вдова Ветлугина… чтобы ты проследил за ней. И за всеми остальными обитателями дома. На это понадобится время.
– Только проследил?
– И отыскал в окрестном лесу предмет, похожий на косу…
– Следственная бригада небось уже все прочесала.
– Теперь наша очередь, – усмехнулась Глория. – Вернее, твоя.