Полуденный демон
Шрифт:
– Мы с вами как сиамские близнецы, – усмехнулся он. – Куда я, туда и вы.
Ее не забавляли шутки, не радовало солнце и чириканье лесных пташек. Листья берез шевелил ветер. Их белые стволы тонули в зеленой дымке. Красота природы не умиротворяла, а, наоборот, усиливала контраст между этой весенней благостью и тем, что творилось в душе Марианны.
– Я искала эту косу… – произнесла она в спину Лаврова. – И нашла… на свою голову…
– Зачем вам ее искать?
– Надо же выяснить, что случилось с моим… с Ветлугиным…
– Зачем вам искать то, что вы сами же и спрятали?
Он
Ей повезло. Никто не попался навстречу. Свидетелей преступления нет. Нет и главной улики. Вернее, до сих пор не было.
– Вы мне не верите?
– Я повидал таких, как вы… – не оборачиваясь, заявил Лавров. – Женщины – странные существа. Они искушают, а потом больно жалят. Порой их укус смертелен.
Вдова не нашла что ответить и молча шла по высокой траве. Ее туфли без каблуков промокли от росы, дыхание прерывалось.
– Я устала… – донеслось до Лаврова. Однако он не поддался жалости.
– Я тоже!
– Нельзя ли отдохнуть? – взмолилась пленница.
– За решеткой у вас будет полно времени для отдыха…
– Вы жестоки.
– Я справедлив. Убийца должен сидеть, даже если это прекрасная женщина.
– Я не убийца…
– Все так говорят.
– Я клянусь вам, что случайно наткнулась на косу!..
– Разве вы не искали ее?
– Искала… но не была уверена, что найду… О смерти мужа я знаю не больше вашего…
– Смею заметить, вам удалось сделать то, что не смогли криминалисты.
– Не сразу… я бродила по лесу день за днем…
– Чем же вам еще заниматься? Все зло – от праздности. Деньги мужа теперь ваши… но вы и при нем не бедствовали. Он с вами делился, не так ли? А вам было мало. Надоело просить, ждать подачек. И вы решили присвоить себе все. Обычная история. Брак по расчету иногда заканчивается смертью одного из супругов…
Лавров нарочно провоцировал ее. Авось гнев заставит ее проговориться.
– Это рок! – обреченно отозвалась она. – Печать проклятия!
– Легче всего свалить вину на некий безликий фатум. С него взятки гладки.
– Подождите… у меня нет сил бежать за вами…
– Терпите. У вас откроется второе дыхание.
Он все же замедлил шаг и обернулся. Марианна выдохлась, ее кожа блестела от пота, подмышки намокли, волосы растрепались. Она чуть не плакала от досады. Еще бы! Так глупо проколоться!
– Ладно, – смилостивился Лавров. – Давайте сделаем привал.
Он остановился, прислонившись спиной к дереву. Женщина громко дышала рядом.
– Я хочу сесть…
– Валяйте. Места много.
Она дернула кистью в наручнике. Начальник охраны синхронно с ней опустился на поросшую земляникой землю и принялся разглядывать косу. Лезвие чуть больше тридцати сантиметров, ручку можно сложить, и тогда сие орудие легко нести в пакете или под полой плаща.
Он повернулся к Марианне. Та сидела, одергивая подол юбки. Платье будет испорчено. Зеленые пятна от травы
Марианна тяжело дышала. У нее были длинные худые ноги, как у моделей, и плоская грудь. Интересно, Ветлугин любил ее? Или он женился, чтобы иметь регулярный секс?
– Вы любили мужа? – спросил он.
Ее пушистые ресницы дрогнули, губы тронула кривая улыбка.
– Мне больно, – сказала она, показывая запястье в наручнике. – Снимите это. Я не убегу.
– Разумеется, нет. Мы уже почти пришли.
Наверное, ее беспокоило, что кто-нибудь из соседей или местных жителей, которые ходили через лес, увидят их вместе. Притом в столь пикантном положении.
– Вон за теми деревьями ваш забор… осталось немного, – успокоил ее Лавров. – В доме есть прислуга?
– Только кухарка. Вы же не приведете меня в таком виде?
Она опять показала на наручники. Лавров помотал головой. Он не собирался компрометировать вдову раньше времени. Тем более перед прислугой.
– Что-нибудь придумаем… – неопределенно выразился он.
ГЛАВА 15
Москва
Валерия Михайловна души не чаяла в дочери. С детства Лиленька ни в чем не знала отказу. Самые лучшие игрушки, одежда, танцевальный кружок, пианино, английский, – они с Колей старались, чтобы девочка получила разностороннее развитие. В школе дочку хвалили, учительница музыки не могла на нее нарадоваться. Но переломный возраст положил конец радужным надеждам. Лет в тринадцать Лилю словно подменили. Из худенькой застенчивой барышни она превратилась в сущую бестию. Забросила учебу, допоздна пропадала на улице, спуталась с сомнительной компанией. На уме – только тряпки, вечеринки и мальчики. Слава богу, хоть к наркотикам не пристрастилась.
– Чаша сия миновала меня! – пробормотала Валерия Михайловна, с грустью глядя на фотографию Лили, где та с заплетенными косичками и огромными белыми бантами мило улыбается в объектив.
Морозовы едва дотянули ее до выпускного вечера в частной гимназии. Думали, не окончит, несмотря на регулярные подношения педагогам, завучу и директору. Отец основательно раскошелился, чтобы Лилю приняли в престижный университет.
«Пусть изучает языки, – постановил он на семейном совете. – Станет переводчиком, открою для нее турагентство. Будет ездить по миру, любоваться Веной, Парижем, Рио-де-Жанейро. Ради ее счастливой жизни я зарабатывал капитал. Она ни в чем не должна нуждаться!»
Николай Степанович корил себя за то, что уделял слишком много времени бизнесу и мало общался с дочерью. Не заметил, как она выросла, похорошела.
«Она у нас настоящая красавица, – с гордостью говорил он жене. – В кого только удалась? Ни в тебя, ни в меня. Ей бы в Голливуде сниматься!»
Лиля действительно сияла красотой. Жгучая брюнетка, тонкая в талии, с соблазнительными округлостями груди и бедер, она умела подчеркнуть свои достоинства. А недостатков, кажется, у нее не было. Внешних. Гладкая чистая кожа, томный разрез глаз, пухлые губки, копна смоляных волос делали ее неотразимой. До тех пор, пока она не открывала рта.