Полукровка

Туров Тимур

Он толкнул дверь, шагнул на улицу и... замешкался на пороге в дверях. Принялся озираться, словно видел уходящую в стороны улицу впервые в жизни. Хотя, по сути, так все и обстояло.

Обещанного шока не случилось, но знакомый, как казалось, центр города удивил. Большинство домов остались прежними. Некоторые превратились в совершенно иные постройки, сохранив разве что габариты и этажность. Третьи... Голова снова закружилась, но не так, как в кафе.

– Пошли, – толкнул в плечо идущий сзади отец. – Чего встал? Насмотришься еще.

Он буквально выпихнул Володю

на улицу. Повернулся лицом к Кремлю и зашагал, как ни в чем не бывало. Володя поплелся следом, озираясь, словно всю жизнь прожил в глухой деревне и вдруг оказался в большом городе.

– Как себя чувствуешь? – без толики волнения поинтересовался Ник.

Отец спрашивал так, словно речь шла не о сыне, а о каком-то экспериментальном техническом образце, за который отвечал Николай. Образец должен быть смазан, заправлен, налажен и готов к работе.

Но настройщику на саму технику, в общем-то, плевать. Работа такая.

Володя, однако, был настолько увлечен, что не обратил на это внимания.

– Нормально, – отозвался он, прислушиваясь к ощущениям. – Тошнит немного. Это у всех так? Что это было? Заклинание?

– Слишком много вопросов, – покачал головой Ник. – Нет, это не у всех так. Снятие Пелены вообще у каждого проходит индивидуально. Нет, это не заклинание. Скорее уничтожение заклинания.

– То есть? – не понял Володя.

– Представителям гостевых сфер, а их насчитывается одиннадцать, небезопасно афишировать свое существование, они чужие, – со значением заговорил Ник. – Потому однажды, много тысячелетий назад, сильнейшие маги Земли решили создать Пелену. Мощное заклинание, которое закроет чужаков от глаз простых людей, не то чтобы сделает невидимками, а исказит, превратит в таких же людей. С тех пор обычные человеки живут, закутанные в мощную, практически неуничтожимую иллюзию.

– А я?

– Что ты?

– Почему я видел все как... – Володя запнулся, формулировка словно царапала горло, но произнес: – Как простой человек? Если я маг?

– Тебя воспитывали простые люди. Чародеи коричневой сферы, то есть люди с магическими способностями, рождаются под воздействием Пелены. Когда маг осознает свои возможности, и если он их осознает, Пелена слетает с его глаз. До сегодняшнего дня ты не догадывался о своих способностях, потому и жил, как простой смертный. На общих основаниях. Теперь я помог тебе осознать себя. Мог, конечно, и раньше, но это было для меня неудобно.

Володя насупился. Выходит, отец ломает его жизнь еще и с позиций собственного удобства? На языке возникло крепкое словцо в адрес «родного» папаши, но сдержался. А в следующую минуту из головы вылетели все слова.

Ему казалось, что он готов уже к чему угодно, но перед Большим Москворецким мостом Володя застыл, как соляной столб.

Это был не тот мост, на котором он говорил с Ником несколько дней назад. Вместо серого гранита он отливал черным мрамором. А сама конструкция стала ажурнее, утонченнее. По мраморным парапетам тянулась незнакомая вязь, словно какой-то заклинатель исписал черные бока моста магическими формулами.

Рука рефлекторно

дернулась за фотоаппаратом. Он защелкал быстро, словно боясь, что перед ним мираж, который растает без следа в любую секунду.

Николай обернулся и, увидев, чем занят сын, усмехнулся с каким-то тоскливым превосходством.

А Володя менял ракурс и фотографировал, фотографировал до самозабвения. А потом вышел на мост, окинул взглядом набережную и задохнулся от восторга.

Здесь тоже кое-что изменилось. Стены и башни Кремля остались прежними, а вот некоторые здания преобразились заметно. Сердце Москвы помрачнело, приобретая какие-то готические очертания. За Кремлевской стеной мерцало свечение, словно какие-то постройки внутри Кремля подсвечивались небольшими прожекторами, бьющими белым светом на десяток метров вверх.

А левее, там, где еще недавно высилась нелепая громада храма Христа Спасителя, возвышался изящный, словно сотканный из сияния, собор с высокими ионическими колоннами. Он выглядел лучом света в царстве тьмы. Молнией на черном грозовом небе. Вытянутые утонченные контуры взлетали вверх, поражали изяществом и невероятной легкостью.

Высокие окна удивительного сооружения, которое язык теперь не поворачивался назвать привычной аббревиатурой ХХС, светились, словно где-то внутри располагался еще один источник света. От всего этого свечения внутри ажурно-готической постройки веяло силой.

И если руку отца Володя чувствовал, как маленький магнитик в руке ребенка, то здесь сила была сокрушительной.

Фотоаппаратом он щелкал скорее уже по инерции. Горло перехватило, когда решил спросить:

– Что это?

– А что ты видишь? – не понял Ник.

– Вижу свет. Высокие столбы света. А что?

– Странно. Вообще ты не должен их видеть... Неужели я перестарался? Или ты сам сумел включить лобную чакру?

Володя мало чего понял и спросил то, что его больше всего волновало:

– Так что это такое?

– Источники. – Ник выглядел озадаченным, словно Володя, увидев столбы света, и впрямь сделал невозможное. – Не наши.

– Я чувствую их... – начал Володя.

– Не наши, – жестко повторил Ник. – Ты будешь подпитываться в другом месте. Во всяком случае, пока.

Володя, как завороженный, смотрел на то, что еще недавно выглядело громоздким храмом Христа Спасителя.

– Хочешь посмотреть поближе? – спросил Ник.

В первый момент Володя не понял, что ему предлагают. Когда дотумкал, не поверил своему счастью. Хотел ответить, но дыхание вновь перехватило, и он только судорожно кивнул.

Ник спустился на набережную и зашагал в сторону станции метро «Кропоткинская». Володя засеменил следом. Отец шел быстро, и он едва поспевал за ним.

– Что значит «подпитываться»? – на ходу запоздало полюбопытствовал Володя.

– Не будешь есть – упадешь в обморок. Не будешь подпитываться от источника – магические силы истощатся.

Володя попытался осмыслить сказанное, продолжая чувствовать магнетизм светящихся источников.

– То есть, если нет источника, то я не маг? – глупо спросил он.