Полумрак
Шрифт:
Ребята из арьергарда сейчас, наверное, пятятся спиной, медленно продвигаясь к городу. Новости о контакте с демонами их не обрадовали, но и не напугали. Парни там бывалые, сразу видно. Пара постоянников-то точно есть, не то, что среди нас… Один Игорь был постоянником, я – с небольшим опытом, а остальные совсем зеленые.
Спустя несколько часов мы уперлись в огромные стальные ворота, что подсвечивались фонарями. Я часто разглядывал вход с этой стороны и уже наизусть запомнил все вмятины и потертости.
В этом месте – когти.
Мы почти дома. Можно выдохнуть.
– Все, ждем, когда последние вернутся и мы дома, – уселся на пыльную землю командир. Рядом рухнул Пианист и остальные ребята. Я остался стоять. Ожог, хоть и не беспокоил, но просил к нему не прикасаться, особенно острыми кромками тоннеля.
– Точно, – пробормотал я. – Надо к Лизе зайти…
Мне вдруг стало так хорошо. Это такое ощущение, будто тебе есть к кому возвращаться. И пусть это всего на пару раз, пока спина не заживет, зато… Зато это грело душу.
Ворота со скрежетом отворились, и мы, большой группой, объединившись все вместе, зашли внутрь. Тут же подбежал интендант.
– Потери?
– Нет, – тут же ответил Игорь.
За ним подхватили и другие командиры звеньев.
Сегодня никто не погиб, хотя, если брать в расчет ситуацию, то это даже удивительно.
Многие из тех людей, что работают в буферной зане, делают ставки на возвращение таких как мы. Это не легально, как с точки зрения города, так и с точки зрения Бога. Но люди часто забывают и о том и о другом, особенно работая так близко к смерти.
Сдали оружие и пустые магазины. Куртки в общий контейнер – на обработку. Получили обратно свои паспорта и все, мы свободны. Это, конечно, если не считать талона с датой следующего дежурства. Такие выдают всем, кто вернулся, и, как ни крути, быть ты на нем обязан. Только успел выдохнуть, а уже знаешь, когда идти умирать.
– Выпьем? – Игорь умудрился обхватить своими стальными руками все звено.
– Нет, – ответил я. – У меня еще есть дела.
– Говоришь так, будто был уверен, что вернешься!
Я улыбнулся. – Был.
– А я бы выпил, – чуть ли не заплакал Пианист.
– И мы, – подхватили остальные.
Все переоделись в гражданскую одежду и сели в поезд, что вывозил дежурных с места работ. Кровь внутри начала замедляться, снова превращаясь в желе, и дыхание уже восстановилось. Я успокоился и боком прислонился к стенке вагона. Я выжил.
Не зря молился.
Еще сидя в вагоне я попрощался с ребятами и Игорем. Удивительно было оказаться в составе звена, в котором ты никого не знаешь. Обычно, хоть один знакомый, да попадется, а тут прям все четверо – новые. Это, наверное, последние, кого я не знал. Десять лет тут бываю каждую неделю, а, оказывается, не всех еще выучил.
Я толкнул дверь вагона вбок, когда тот остановился, и шагнул на перрон. Еще пара уровней на лифте, и я окажусь дома.
Я чувствовал себя
Ожог
– Вот я те говорю! Вот прям отвечаю! – надрывался Ванька, пытаясь перекричать шум воды в душевой. – Мы точно прошли то место. Там еще вчера не было ни одного ответвления. Я, бля, в группе разведки был, мы десять часов шныряли по тоннелям.
– И ни хрена? – намыливал я голову, стоя под прохладной водой.
– И ни хрена!
– Это сколько же их там, что они за смену столько обходников вырыли?
– Да хрен его знает! – Иван выключил воду и заглянул ко мне. – Хрена се! Это демоны тебя так?
– Ага, щщас. Это я об трубу тут обжегся. Задремал в парилке, – соврал я, пытаясь скрыть неловкую историю.
– Выглядит не очень. Ну да и черт с ним. Ты когда в дежурство?
– Послезавтра.
– День отдыха? Нормально тебя запрягли. А завтра?
– Завтра, благо, на работе выходной. Но надо позвонить начцеху. Сказать, что дежурю.
– Так поготь! Мы же с тобой вместе в смену попадаем. У меня тоже послезавтра!
– Даже не знаю, радоваться мне, или нет, – отшутился я и выключил воду.
– Ну ты это, помолись.
– Бля, пацан, ну ты скоро там? – прокряхтел толстый седой мужик, что стоял в очереди в кабинку.
Ванька ничего не ответил, обернулся полотенцем и вышел. Я – следом.
Сегодня я успел в помывочную. Обошлось без всяких приключений и, вместо красивой девушки, я лицезрел тут толпу голых мужиков. Так, почему-то, было привычнее.
Я не стал надевать не себя футболку и вышел в коридор с голым торсом. Так рана на спине точно не запачкается. На дежурстве я о ней не думал, но вот сейчас стоило бы позаботиться. А то, мало ли, проблемы будут.
Всю дорогу до лестницы Ванька не унимался и рассказывал о последней вылазке за стену. Он, в отличие от меня, не упускает возможности откосить от дежурства. Работая механиком по подъемным сооружениям, он уже не раз получал отвод по причине болезни или гибели сменщиков. Вот только освобождения от дежурств на постоянной основе ему так никто и не выдал.
– Сема, че встал? – мой друг преодолел уже половину лестничного пролета.
– Да мне вниз. Иди без меня.
– Подружку чтоль нашел? Шрамы все свои выставил напоказ, вон.
– Да брось. Я к врачу, рану на спине надо обработать.
– Так давай я помажу, че страховку-то переводишь.
– Нет. Спасибо. Я лучше к врачу, – сказал я и юркнул вниз, подальше от своего друга. Еще чуть-чуть и расспросы бы вывели меня на чистую воду.
Первая, вторая, третья… Я почти вслух считал двери, начиная от лестницы. Вот эта.