Полуночный ковбой (сборник)
Шрифт:
— Знаешь, Фендал, — негромко проговорил Маттокс, — не указывай мне, что делать, ладно?
— Но я отвечаю перед народом! — возразил Хокинс. — Меня избрали командиром, так что отдаю приказы здесь я.
— Только не мне. Я тебя командиром не выбирал.
— Меня выбрал народ! А ты — слуга народа и будешь, черт возьми, подчиняться народному избраннику!
Маттокс оценивающе посмотрел на него.
— Фендал, ты что, против нашей Конституции? — спросил он. — Против Свода городских уложений, постановлений и распоряжений местных органов власти? Против Совета городского самоуправления? Ты
— Я подстрекаю? Черта с два! Я защищаю народ от чужаков-захватчиков.
— Это не дает тебе права указывать полиции, чем ей заниматься. Полиция подчиняется законам, которые определены Конституцией, и у тебя нет никаких полномочий их отменять. Ты не Президент, в конце концов, да и ему нужно согласие Конгресса. Так что, если не хочешь нарушать законы, лучше заткнись. Я тебя прямо сейчас могу забрать за нарушение общественного порядка, и у меня, честно говоря, большое желание это сделать.
Хокинс выхватил из ножен саблю и направил острие на Маттокса.
— Подходи! — процедил он сквозь зубы. — Только попробуй, ну!
К этому времени на Главной улице уже тесно сгрудились подошедшие автомобили. Слышались крики: «Поехали, чего тянем!», а кто-то предложил: «Давайте выберем нового командира, а то застрянем здесь…» Все были возбуждены, волнение нарастало.
Маттокс быстро оценил ситуацию и решил:
— Раз твои люди готовы, можешь двигаться. Но не вздумай больше приказывать мне, иначе я загоню твои зубы в глотку так глубоко, что тебе придется их оттуда выковыривать.
Он развернул джип и уехал, а Хокинс обернулся к своему воинству.
— По машинам, ребята! — закричал он. — За мной!
Захлопали дверцы, взревели моторы, люди смеялись и переругивались. Отряд тронулся по Главной улице за полицейским джипом.
Когда скрылась из вида последняя машина, оставшиеся приумолкли. Норман Джонс, которого Хокинс назначил своим заместителем, огляделся вокруг, вытер ладони о брюки и произнес:
— Фендал сказал, надо здесь укрепиться. Что будем делать, ребята?
Джонс, убежденный холостяк, был местным водопроводчиком. Последний раз ему приходилось командовать тридцать лет назад, когда он был помощником начальника патрульного в отряде бойскаутов. В городе он прославился тем, что однажды упал в обморок прямо у памятника героям Гражданской войны [5] , когда отмечали День памяти павших, и с тех пор старался держаться как можно незаметней. Это был очень ответственный человек, что редкость среди водопроводчиков, но при этом ужасно робкий и неуверенный в себе. Он понятия не имел, почему Хокинс назначил своим заместителем именно его, разве что хотел выставить его на посмешище. Хокинс любил подтрунивать над чужими слабостями.
5
Гражданская война в США (1861–1865 гг.).
— Откроем «Пальмовую рощу!» — раздались крики. — Там мы и укрепимся, и подкрепимся.
Тут Марвин Сколлард, владелец «Пальмовой рощи»,
— Нет, нельзя. До часу заведение не откроется.
— Мне нужно выпить, — заявил Лютер Грилк, который провел ночь в порту на куче рыболовных сетей.
— Ты-то перебьешься, — ответили ему. — А вот твоей хозяйке опохмелиться не помешает. Видать, здорово они набрались вместе с Мюриэль Эверетт, если носятся по городу как угорелые.
Издалека доносился шум машины Агнес. Грилк прислушался и сказал:
— Черт побери, что на нее нашло? Когда я ушел из дома, денька два тому назад, она была вроде в порядке.
— Ребята, — вмешался Норман Джонс, — мы должны что-то сделать. Вы понимаете, мы сейчас вроде как наши предки при Лексингтоне [6] . Может, от того, что мы сделаем, зависит судьба нашей страны!
— У наших предков, наверное, не было такого похмелья, как у меня, — не унимался Грилк. — А если бы было, мы бы до сих пор оставались колонией Англии.
6
Одно из решающих сражений Войны за независимость (19 апреля 1775 г.).
— Кто-нибудь знает, где Артур Кэрью? — спросил Джонс. — В его магазине мы, по крайней мере, сможем разжиться оружием.
— Он отправился на материк лечить зубы, — сообщил кто-то. — А вернулся он или нет, не знаю.
— Марвин, я помираю, — взмолился Грилк. — Что тебе стоит открыться чуток пораньше, а, Марвин? Человек не в состоянии защитить свою страну, если у него башка разламывается.
— Закона не знаешь? — отозвался Сколлард. — Мне положено открывать в час — и баста.
— Да кто узнает? Фараоны в аэропорту, а может, их уже русские перебили. Открой пораньше на пару часиков, и вся недолга.
— Давай открывай! — заорали вокруг.
Гомон нарастал. Сколлард чувствовал, что дело может принять дурной оборот для него и заведения.
— Ладно, — согласился он и полез в карман за ключами. — Но я открою при одном условии — каждый платит наличными. Если начнется перестрелка, валяйте на улицу. А если меня спросят, почему вы здесь, скажу, что вы вломились сами. Ясно?
— Да тут целых три условия, торгаш ты эдакий! — крикнули из толпы. — Лучше заткнись и открывай быстрей, а то худо будет!
Сколларда стали подталкивать под бока и таким образом подвели прямехонько к порогу «Пальмовой рощи». Он отомкнул дверь, и страждущие ввалились внутрь.
Снаружи остались лишь несколько мужчин. Из них Джонс выбрал Чарльза Палмера.
— Чарли, у тебя есть револьвер? — спросил он.
Палмер соображал, как бы получше ответить. У него в самом деле имелся револьвер двадцать второго калибра, но ствол изъела ржавчина. Вдобавок Палмер не испытывал пока никакого желания возвращаться домой. Вряд ли настроение жены успело улучшиться с тех пор, как она запустила в него оладьей. Обычно ей требовался целый день, чтобы сменить гнев на милость. Даже если он расскажет миссис Палмер, что случилось, она не поверит. Конечно, оружие иметь при себе не помешает, но возвращаться для этого домой не стоило.