Полуночный Прилив
Шрифт:
Купол стал таким вызовом для королевских архитекторов, что за время строительства уже третий зодчий покончил самоубийством, а еще один умер трагически (и довольно загадочно), попав в дренажную трубу.
— Семнадцать лет с добавкою. Кажется, они совсем провалились с пятым крылом. Жду твоего компетентного суждения, Багг.
Компетентности Багга хватало, чтобы переделать печь на кухне. Двадцать три обожженных кирпича, сложенные в форме куба. По меньшей мере три явно были притащены с развалин мавзолея на ближайшем кладбище. Строители
Выполняя требование Теола, Багг глянул вниз, скосив оба глаза.
Дворец из пяти крыльев, купол в середине. Каждое крыло из пяти уступов (выходящее к побережью пока что имело только два). Стройка замерла, когда обнаружилось, что глина ползет из-под фундаментов во все стороны. Словно кулаком надавили на кусок масла. Пятое крыло тонуло.
— Гравий, — произнес Багг и вернулся к спицам.
— Что?
— Гравий, — повторил старик. — Просверлить глубокие колодцы в глине, через каждые пять шагов, и забить их гравием. И бревна вложить. Накройте сверху и ставьте на этом основании фундамент. Не давит на глину — глина не потечет.
Теол уставился на слугу: — Отлично. Откуда ты узнал, во имя Странника? И не рассказывай, что сам догадался, когда укреплял печку.
Багг покачал головой: — Нет, она не такая тяжелая. Но если бы была, так и надо было бы делать.
— Высверлить дыры? Насколько глубоко?
— До скалы, конечно. Иначе не сработает.
— И заполнить гравием.
— Да, хорошенько утрамбованным.
Теол схватил с блюда еще одну фигу, стер с нее пыль. Багг снова совершил налет на рыночные отбросы. Перехитрил крыс и собак. — Хороший очаг бы вышел.
— Точно так.
— Ты мог бы готовить в безопасности, зная, что кладка не поползет. Разве что землетрясение…
— О нет. Это и с землетрясением справится. Гравий изогнется…
— Необычайно. — Он сплюнул косточки. — Багг, как думаешь? Смогу я сегодня встать?
— Не вижу причин… — Слуга запнулся. Склонил голову набок, размышляя. — Знаете, может, и придется.
— Да? Тогда не трать мое время.
— Утром вас посетили три женщины.
— Три женщины. — Теол поглядел на ближайший из мостов Третьей Высоты, на движущиеся по нему повозки. — Я не знаком с тремя женщинами. А если бы был знаком… одновременный приход всех трех стал бы катастрофой. Это тебе не «случайно забежала».
— Да, вы их не знаете. Ни одной из них. Точно. Совершенно новые лица.
— Новые? Никогда их не видел? Даже на рынке или набережной?
— Нет. Наверно, из других городов или деревень. Странные акценты.
— И они называли меня по имени?
— Ну, не совсем. Они спрашивали, не это ли дом человека, спящего на крыше.
— Если они такое спрашивали, значит, поистине пришли из деревни Давижабу. Что они еще спрашивали? Цвет твоих волос? Что ты надеваешь, когда выходишь к ним? Может, свои собственные имена? Скажи, они сестры? У них одинаковые брови?
— Не
— Слуге не следует полагать. Привлекательные, молодые пышечки. Ты уверен, что они женщины?
— О да, совершенно уверен. Даже евнухи не имеют таких пышных грудей, совершенных, вздымающихся столь высоко, что милашки могут класть на них подбородки…
Теол не заметил, как встал с постели. Непонятно когда, но он выздоровел. — Ты закончил рубаху?
Багг снова поглядел на нее. — Только закатаю рукава.
— Наконец-то я смогу показаться на людях. Срежь нитки, или что там с ними надо делать, и неси рубашку сюда.
— Но брюки я еще даже не начал…
— Неважно, — отрезал Теол, дважды и трижды обертывая простыню вокруг бедер. Затем помедлил; на лице появилось странное выражение. — Багг. Во имя Странника, не надо больше фиг, а? Где же твои всхолмленные спереди сестры?
— Красная Аллея. «У Хальдо».
— Номера или двор?
— Двор.
— Хоть что-то. Думаешь, Хальдо мог позабыть?
— Нет. Но он проводит много времени на Топляках.
Теол улыбнулся, потер зубы пальцем. — Выигрывал или проигрывал?
— Второе.
— Ха! — он прочесал волосы пятерней, принял импозантную позу. — Ну как?
Багг протянул рубаху. — Как вам удалось сохранить такие мышцы, если ничего не делаете? Вот чему дивлюсь.
— Фамильная черта Беддиктов, мой милый, грустный приспешник. Видел бы ты Брюса во всем вооружении. Но даже он заморыш в сравнении с Халлом. Как средний сын, я представляю их идеальный баланс. Ум, физическая сила, множество талантов и красота в придачу. Учтем также необычайную способность просаживать все это впустую — и вот перед тобой великолепная кульминация нашего рода.
— Чудесная, прочувствованная речь, — низко поклонился Багг.
— А что, нет? Теперь я встаю на путь. — Теол взмахнул рукой, шествуя к лестнице. — Ах, да, тебе еще нужно связать брюки. Шерсти достаточно?
— Ну, я могу сделать одну штанину полностью или обе до…
— До колен?
— Гораздо выше.
— Вяжи одну штанину.
— Слушаюсь, господин. Затем нужно будет найти какую-нибудь еду. И питье.
Теол упер руки в боки: — Разве мы не продали буквально все, кроме одной кровати и одной табуретки? Что же нам еще выгрести?
Багг глянул искоса. — Нечего, — согласился он. — Чего бы вы желали отведать сегодня ночью?
— Того, что нуждается в приготовлении.
— Предпочитаете то, что при приготовлении улучшается, или то, что просто поддается приготовлению?
— Сойдет и то, и это.
— Как насчет дров?
— Я не ем…
— Для печи.
— О, понятно. Ну, найди что-нибудь. Погляди на свой табурет — ему ведь не нужны все три ноги? Если воровство не окупается, приходит время импровизаций. Я иду навстречу трем судьбам, Багг. Молись, чтобы Странник смотрел в другую сторону.