Полуночный трубадур
Шрифт:
— Откуда такой пессимизм, милая Давехат?
— Я отдаю себе отчет в том, что бессильна что-либо изменить в этом мире, дорогой Бруно. И потом, я осталась одна. У нас всегда царили женщины. Я не нашла себе супруга по своему вкусу. Конечно, я еще молода, но… вы правы, Кокдор, те, кто нас ищет, скоро нас найдут.
Бруно взял ее за руку, подчиняясь порыву щедрого сердца, которое никогда не покидало других, если они были в тоске. Давехат крепко сжала его руку. Во второй раз они почувствовали необыкновенную близость.
Она разделась. Все ее тело, словно выточенное из слоновой кости, трепетало. Сильные руки земного мужчины скользнули к ее груди, к нежному лону, которое навсегда останется бесплодным. Он ласкал прекрасную девушку, полную желаний и одновременно несчастную от того, что раса могущественных жриц Меркурия окончится вместе с ней, а величайшее откровение будет осквернено теми, кого она считает варварами. Кокдор дарил меркурианке единственное, первое объятие, которого ждет каждая девушка, самое болезненное, самое прекрасное и самое сладострастное.
Звездолет продолжал кружить над границей пылающего полушария. Хрупкая машина, творение рук человеческих, могла в любой момент соскользнуть в огненную пропасть.
Любовники, обменивавшиеся страстными ласками, неохотно прервали последний поцелуй — уже звенел сигнал тревоги: эскадра звездолетов регулярных сил неслась на огромной скорости, пренебрегая запретами, к единственному уцелевшему кораблю восставших меркурианцев.
19
Эскадра приближалась с присущей космическим аппаратам исключительной быстротой и маневренностью, несмотря на то, что она находилась в самых высоких слоях атмосферы. Еще немного — и звездолет Давехат будет окружен. Что произойдет тогда? Видимо, был приказ захватить в плен жрицу и ее помощников. В случае сопротивления, конечно же, уничтожат и зачинщиков восстания, и тех, кто что-либо знал о таинственном SOS. Давехат оделась, сохраняя странную безмятежность и покой.
Он был рядом с нею. В меркурианском небе она увидела далекие пока светлые точки — это приближались космические сторожевики.
Зазвонил интерфон, и раздался голос Окффа:
— Божественная Давехат, каковы будут ваши приказания?
— Иду, — ответила она. — Сейчас буду у тебя.
Повернувшись к Кокдору, она улыбнулась.
— Пойдем со мной.
— Не отойду от тебя ни на шаг!
Они вышли из салона, ставшего на краткий миг прибежищем их любви, вышли, чтобы никогда туда не вернуться. За ними поспешил Ракс, всегда с удовольствием сопровождавший своего хозяина.
Окфф, вытянувшись в струну, ждал жрицу у пульта управления.
— Принять атаку лицом к лицу или умчаться в пространство?
— Ни то, ни другое, — ответила Давехат. — В бою мы рискуем жизнями наших земных друзей, а я ими дорожу.
Кокдор
— А бегство недостойно меня, — добавила меркурианка.
Окфф поклонился в свою очередь. Хотя он ясно понимал возможные последствия такого шага, но одобрял его.
Зеленоглазый землянин побледнел.
— Давехат, надо ли понимать, что…
— Вы все поняли, кавалер! Вы знаете, что мы пролетаем в опасных местах, под экватором расположена зона гравитационной нестабильности. Немного дальше — притяжение Солнца будет действовать сильнее…
— Но… Звездолет упадет на поверхность горячего полушария!
Она подняла на Бруно рубиновые глаза, и кавалер убедился еще раз, что в определенные моменты они бывали непроницаемы.
— Давехат, — сказал кавалер, — вы еще можете спастись! Я допускаю, что следует отказаться принять бой, если он заведомо окажется проигранным, но космос… космос безбрежен! Ваш звездолет еще может улететь, выиграть в скорости, ведь сторожевики тяжелее и хуже маневрируют в пустоте. Улетим к Венере, к Земле, куда угодно!
Прекрасная точеная рука поднялась и, сверкнув кольцом, остановила его речи.
— Кокдор, вы забываете, что я восстановила против себя все власти, все миры, ведь величайший секрет SOS касается всех цивилизаций, куда бы я ни направилась…
— Это безумие, Давехат!
Вновь непроницаемая улыбка. Давехат повернулась к Окфу.
— Ты знаешь, что делать, действуй!
Меркурианец козырнул и принялся нажимать кнопки.
— Я не позволю!
Кокдор бросился к Окффу, понимая, что тот собрался отклонять курс корабля от идеальной линии экватора, чтобы бросить его за горные цепи и облака.
Но Давехат уже отдала короткий приказ по интерфону. Трое меркурианцев стрелой влетели в кабину управления и по знаку жрицы бросились на Кокдора, освободив Окффа. Ракс свистнул, раскрыл крылья и развернулся для атаки. Меркурианцам пришлось отступить, так ужасен был пстор в ярости.
Давехат мигом оказалась между кавалером и охранниками.
— Послушайте, кавалер, я совсем не хочу стать причиной вашей смерти. У нас есть летающий челнок, вы спасетесь на его борту вместе с вашими друзьями. Сейчас нам ни к чему драка.
— Давехат, бедная вы моя, это — самоубийство!
— Умоляю вас, не надо таких слов, Бруно, — произнесла она неожиданно ласково. — Успокойте, пожалуйста, Ракса. Только вы это можете.
Он вздохнул и потрепал пстора по загривку. Конечно, Давехат была права, и ее решение было единственно возможным.
С этого момента время понеслось стрелой.
Меркурианцы поняли, что гибель звездолета близка, — он уже отклонялся к полыхающему полушарию, — и поспешили подготовить бортовой челнок, небольшую космическую капсулу, способную взять на борт дюжину пассажиров.