Полусвет. Страшный смешной роман

Котова Елена Викторовна

– Погоди, – перебил Матвей. – Глеб держал меня за пуговицу полчаса и расспрашивал меня о Корнелии, у него явно виды на девушку…

– Матвей, угомонись, – попыталась осадить его Ася.

– Отличный мужик, надо брать! От меня ж никакого проку.

– Корнелия не любит непоследовательных мужчин, – заявил Миша.

Глеб за годы жизни с Наташкой даже не сделал себе испанский паспорт. Разводились – до обморока делили пентхаус, в итоге он сдался. Купил дом в Берлине, а ВНЖ в Германии сделать опять руки не дошли. Любовь с барракудой –

опять чего-то выжидал. Мог бы жениться, сделать французский паспорт, потом разводись на здоровье. Вместо этого продал берлинский дом, а тут и летать разрешили. Хуже всего непоследовательность.

– Мотя, не гони пургу, давайте лучше с ужином решать, – заявила Куки. – Ванин борщ или Мишин плов?

Пурга, не пурга, а Глеб действительно часто думал о Корнелии. Веселая, без тараканов в голове, и гнили в ней нет. Зачем-то вернулась к Самойлову. Она не дура, чтоб насчет него иллюзии строить, значит, ей просто не нужно ничего серьезного. А ему нужно найти свою женщину, настоящую, не похожую на этих штампованных модно-хищных тусовочниц… На работе он все так же бумажки перекладывает – уже почти год, и податься в корону некуда. Он глазам поверить не мог, когда на внутреннем телефоне высветилась кнопка «Председатель».

– Шустов, в футбол играешь? Пойдешь на бал. Иди сейчас к Васе, он этот проект на банк повесил, он все тебе расскажет.

Зампред по пиару Вася решил поддержать народный вид спорта. Деньги просили невеликие, а банк отметится и на Федерации футбола, и на Администрации. «Банк должен быть представлен на мероприятии, но я – никак, лечу в Милан на переговоры, оттуда прямиком в отпуск в Танзанию на сафари», – зампред Вася кивнул головой на чучело крокодила, стоявшее в кабинете.

У всех переговоры, сделки, отпуска на сафари, private jets, а у него, Глеба, черная полоса, и идти ему по ней, похоже, не поперек, а вдоль… Место ему теперь на балу футболистов, – он перебирал материалы, которыми его снабдил зампред Вася. Неизвестные имена, убогая программа, в придачу танцы и вечерний дресс-код. То ли бал, то ли вечер самодеятельности в армейском клубе.

– Глеба помянем вечером у Жуковых под борщ, – Наумов решительно закрыл вопрос о плове. – Рассказывай про Tatler!

– Мотя сунулся к ним, просил сделать о нем стори, – стала тараторить Куки. – Почему он так решил, не спрашивайте, он все знает лучше меня. Tatler, – зачитываю с сайта, – «новости моды, красоты мы подаем глазами знаменитостей, звезд кино и эстрады, телеведущих…»

– Хочешь сказать, что знаменитость из меня никакая?

– У Tatler с русским языком явно проблемы, – подал голос Ванечка.

– Не перебивайте, слушайте дальше! — «…представителей традиционной европейской элиты и самых ярких обладателей новых денег – жадных до жизни и удовольствий миллионеров». Жадный новорусский миллионер! Чудный образ для производителя макарон!

–

Тогда уж до конца читай. «… публикует списки самых завидных женихов страны». Я так хотел в этот список, – скулил Матвей. – Слушайте, а почему нет списка самых завидных невест?

– Ты их уже всех перетрахал…

– Неправда, есть еще… – Матвей стал сыпать именами. – А кстати, Зоя чем не завидная невеста?

– Да, о Зое! – Корнелия тут же забыла про Tatler. – Она так и сидит в персональном локдауне. Названивает мне, чтоб я добыла ей приглос хоть куда-то. Мне ее уже жалко…

– Тебе ее еще и жалко! – возмутилась Ася.

– Мамочка, уже полгода прошло, сколько можно одно и то же жевать, – Миша после просекко окончательно засыпал.

Продажа Дома стала апогеем берлинской гульбы, после сделки пришел второй локдаун, на пикнике холод был адов, реально экстрим…. Все почувствовали, что засиделись. Маруся отправляла Ванечку в Вашингтон, собираясь с Хельмутом заняться переездом, Наташа с детьми уезжала на зиму в Испанию, повторяя, что в Москве заказов на ивенты в корону ждать не приходится, но все шушукались, что так, видимо, удобнее Загревскому.

– В Израиле тоже локдаун, мы в Москву, – заявил Наумов, – Марков, а вы куда?

– Я в Мюнхен, Рождество с сыном провести. Зоя в Москву одна летит.

– Не одна, а с Левой! А в Москве меня дочь ждет, если ты забыл, – обрезала его Зоя.

– Все праздники врозь? – удивилась Наташа, на что Марков только развел руками и отправился к себе в комнату.

Зоя решила пожить в Москве, к весне будет искать себе жилье, скорее всего, в Берлине, может ее Маруся на какое-то время снова приютит… С Борей она жить больше не может, у нее от одного его голоса уже чесотка.

«Зое еще пять лет до немецкого паспорта тянуть», – шепнула Куки на ухо Марусе. «Она захеджировалась, сделала дарконы себе и ребенку, теперь Борю можно и на паузу», – Маруся не видела смысла быть доброй.

– То есть разбегаетесь, что ли? – настаивала Поленова.

– Что ты меня донимаешь? – Зоя пришла в невероятное раздражение. – Как минимум пауза. Я думала, вам самим ясно, что с ним невозможно жить, это сплошная пытка. Но, видимо, как всегда, переоценила тонкость вашей душевной организации. Вам удобнее и привычнее не видеть правды!

– Правдолюбка ты наша! – всплеснула руками Ася. – Все уже по горло сыты твоими интригами! С мужем разошлась, бывает. Второго мужика из семьи пыталась увести, ребенка родила, который тебе не нужен. Не вышло увести, так ты тут же нового мужика за полгода на полную катушку отымела, третьего на себе женила. Теперь и третьего нафиг, он свое дело сделал…

– Я правдолюбка, ага!.. А ты ханжа! Вот эти все, – рука Зои очертила круг неопределенного размера, чтоб стало ясно: она имеет в виду не только присутствующих, – за твоей спиной шушукались, как тебе удобно делать вид, что ты ничего не знаешь про нас с Мишей.