Полузвери
Шрифт:
— То есть, ты уже знаешь, что он ее на свидание повез?
— Конечно, такой план. Во-первых, Вилли похозяйничает в это время в кабинете. Во-вторых, вдруг сектантка сболтнет чего-нибудь интересного, пока мозг в отключке, а между ног подтекает.
— Фу, Ян… какая дрянь, великий Морс! Я больше никогда не сяду на переднее сиденье в той машине!
— Идем уже!
С погодой везло и людей много. Я среди туристов бросалась в глаза не слишком, поэтому платье одела удачно. В подобном вечернем комплекте дамы
— Увидишь ее первой, дай знать. Я выкину что-нибудь провокационное, чтобы из толпы выделиться… чтобы голову в нашу сторону повернула.
— Я тебе выкину. Ты и так липнешь ко мне на грани приличия, а я тебя за голые плечи лапаю. Кстати, по тебе ни разу не скажешь, что женщина полузверя. Целенькая и гладенькая… — Он немного помрачнел, и с запинкой все же сказал: — А я как-то выезжал к одной в больницу показания взять. Рискнул один из стаи тоже вот так влюбиться. Девочке обе руки сломал, синяками и укусами заплыла, всю изорвал… ненавижу это проклятье.
Я, почувствовав, что краснею, все же сказала:
— Наверное, у всех по-разному, но я ведь еще и некромантка, и у меня регенерат — забыл? Залечиваюсь. Ян… ты извини, если слишком сегодня с разговорами лезу, но скажи — ты рад или не рад, что не такой как все в своей стае?
— Рад. Жить как Ноль — врагу не пожелаешь, а я с невинностью смог расстаться в шестнадцать.
— Спасибо за подробности. Ты удачно отбиваешь охоту спрашивать дальше.
Злату мы заметили одновременно буквально за пять минут до начала представления. Освещение набережной начали постепенно гасить, чтобы ярче смотрелись фонтаны, и у нас оставалось всего ничего, чтобы стать заметными.
Я взвизгнула и засмеялась в голос, отскочив от Яна:
— Ну, хватит, нахал! Еще одна неприличная шутка и я сбегу!
— Сбежит она! Куда ты денешься, вишенка!
Тот подскочил обратно, перехватил за талию и разок крутанул, как будто собрался со мной провальсировать. Посмеялись погромче, потоптались на месте и снова пошли в обнимку — как раз мимо стелы. К общественным подземным туалетам. А куда еще заманивать, если рядом ни закрытых павильонов, ни магазинов, одни палатки с едой.
— Увидела… только бы не стерпела и пошла за нами!
Я аж пальцы скрестила, не веря в подобные знаки на удачу. Но я верила в силу женского любопытства, в силу ревности и даже в силу мести, когда сопернице хочется выдрать волосы. Злата юна, эмоции обязаны взять верх! А Ян, пусть пока и не признался, с моими аргументами согласился — значит, все-таки не просто однажды с ней поздоровался и попрощался. Было что-то еще. На него клюнет девушка в первую очередь, из-за него ей будет так больно нас видеть.
Освещение ушло. Мы задержались над входом в туалет, попадая под необходимый фонарь, и из любого уголка темноты обоих прекрасно видно. Я вплотную
— Да ладно тебе… пошли! А куда еще?
— Это мужской туалет, вишенка.
— А мне плева-а-ать! Ну? Ты хочешь или нет?
Ян шепотом выругался. И шепотом сказал:
— Актриса в тебе погибла, каких свет не видел. Извращенка натуральная.
И мы спустились. Внутри у писсуаров стоял один человек, второй уже мыл руки. Оба едва ли не одновременно открыли рты в возмущении, но Ян махнул им удостоверением полицейского и скомандовал негромко:
— Дела доделали и быстро на выход.
Я хихикала за общей входной дверью, спрятавшись, а когда вместо Златы объявился незнакомый парень с удивлением от женского смеха в мужском туалете, Ян опять показал удостоверение:
— Иди к кабинкам и не отсвечивай.
— Это…
— Перетерпишь. Марш, и тихо.
Мне не пришлось больше притворяться. Я стояла у стены, ворковала сама с собой ласковыми словами, и на самом деле смеялась с выражения лица несчастного свидетеля. Парень одновременно мной любовался и одновременно стеснялся происходящего.
Робкие шаги заставили Яна замереть, а я зашептала:
— Только смотри, чтобы нас не слышали, милый… никаких громких стонов…
Свидетель хохотнул, и едва все не испортил. Но Злата, к счастью, этот звук не услышала. Шагнула за дверь осторожно, приглядываясь и морщась. Ей хотелось увидеть, что происходит, и в то же время было гадко от знания — что она застукает…
— Ну, привет, золотинка!
Бах! Я захлопнула створку, а Ян с другой стороны схватил девушку за плечи. Сразу поднял, не дав лягнуться, и прижал к себе спиной.
— Не пугайся, Злата! Ты знаешь Яна, а я помощница Троицы.
— Эй, свидетель, бегом за дверь и никого сюда не пускай. Не долго, мы эту козявку допросим и уйдем.
— Сам ты козявка! Пусти!
Злата по-детски взвизгнула, но всей фигурой расслабилась, и на ноги встала спокойно. Обернулась, зло стрельнув глазами на Яна, потом на меня также сердито. В ней, кажется, смешались восток и запад, или всех направлений света по чуть-чуть, в этом она очень походила на Троицу! Я видела фото, но не могла себе представить, что ее рост так мал — Яну затылком в подмышку, вся тощенькая и хрупкая, похожа совсем на подростка.
— Объясняй и немедленно, ты что творишь? Ты что людьми делаешь, смерть ходячая? Зачем?!
Она опять зло обернулась, но тут же схлынула всей сердитостью и заулыбалась:
— Так вы тут не по-настоящему? Не по правде?
— Я тебя сейчас по правде бить буду, ремнем. Заигралась, сбежала, убиваешь десятками!
— Вы все дураки и все равно ничего не поймете. Я их освобождаю.
— Ян, остынь чуть-чуть. Мы так не поговорим. — Реально он ее пороть не собирался, но ярость выказал не шутя. Я успокаивающе вскинула руки: — Мир! Злата, объясни, что происходит на самом деле?