Полвека охоты на тигров
Шрифт:
Наконец, к 20 декабря выпал снег и мы усиленно занялись поисками тигровых следов. Прошла неделя и никаких результатов, а тут уже приближается канун Нового года и нужно выбираться к праздникам домой — так уже принято у русских людей, да и домашние ждут.
Сами охотники, пробыв в тайге полтора месяца, честно заслужили отдых. Особенно тяжело в тайге без бани — это, пожалуй, самое больное место для охотника. Ведь, только подумать, что в течение шести недель не удается ни разу выкупаться! Мыться и то приходится не каждый день, ибо, помимо холода, это не удается сделать и вследствие отсутствия
Итак, мы с грустью все же покинули 28 декабря нашу фанзу в Хваньгоу и пошли пешком к границе, до которой было около 80 верст. Прошли мы верст 20 и неожиданно наткнулись на трехдневный тигровый след. За это время зверь успел уйти далеко. Всегда так бывает, когда счастье накопилось в недостаточной мере можно подумать, что здесь путает «нечистый». Все же мы решили побродить до вечера и выяснить, куда ушел тигр.
Проходили долго и вернулись к ближайшему жилью, в селение Чунгоу, лишь к 10 часам вечера, выяснив, что тигр находится где-то здесь поблизости. После ужина долго совещались, что делать и, наконец, пришли к заключению потратить еще один день на разведку и, если не встретим свежего следа, то тогда уже возвращаться к Новому году домой.
На утро следующего дня вновь раздались голоса за то, чтобы не идти в горы, а возвращаться домой. Уж очень хотелось некоторым из нас не опаздывать к Новому году и получить заслуженный отдых. Лишь только после сильного нажима с моей стороны было принято решение произвести разведку, причем, если не найдем свежего следа, то на следующий день двинемся домой.
Отправляясь на разведку, на всякий случай захватили с собой собак, палатку с печкой и провизии на два дня. Бродили целый день, сделали огромный круг, но, к сожалению, кроме старых следов ничего так и не обнаружили.
Через день мы уже сидели в поезде, который к вечеру 31 декабря нас доставил в Шуотсу, и Новый год мы встретили дома.
Пробыв дома две недели, мы наслаждались заслуженным отдыхом и отъедались, «нагуливая тело» после полуторамесячного трудного скитания по горам, во время которого, часто приходилось делать нечеловеческие усилия и не всегда достаточно и вовремя питаться.
Но прошли недели две и вновь потянуло в тайгу. Все неприятности и трудности охоты забылись и остались только в памяти самые приятные воспоминания; чудились захватывающие моменты, воображение с прежней силой вновь рисовало волнующую встречу с тигром в промежутке с прочими интересными зверями. Дома не сиделось.
А тут еще в полнолунье выпал свежий снежок и, как всегда, казалось, что в тайге он должен быть более глубоким. Одним словом, «охотничья болезнь» вновь обострилась.
Здесь кстати будет сказать несколько слов о зверовых собаках.
Как хорошо известно всякому таежному охотнику, при охоте в тайге по крупному зверю большую роль играют хорошо натасканные собаки, особенно, если свора дружная и хорошо тренирована. К сожалению, это достигается с большим трудом, так как собаки слишком часто гибнут от зубов хищников, а еще чаще от клыков кабанов, с которыми охотнику приходится нередко сталкиваться.
Так было и у нас. С осени мы создали прекрасную стаю из молодых собак, но в течение первых трех недель охоты барсы разорвали двух лучших, в том числе и вожака, и одну сильно подранили. Пришлось срочно подбирать новых. К нашему счастью, попали удачные экземпляры. К Новому году мы подготовили вновь отличную свору, которая удачно тренировалась сначала на кабанах, потом по медведю, позднее по барсам. На праздники свора оставалась в Маньчжурии, так как перевозка собак сопряжена с большой возней и массой хлопот.
Непосвященному человеку покажется странным состав своры, в которую входили шесть собак: вожак Парис — полуборзая, Север — датский понтер, с длинной жесткой шерстью, Ральф — полуполицейка и мохнатые великаны Осори, Кома и Вори — маньчжурские лайки. Такой подбор был сделан не случайно: одни собаки при преследовании дают «голосистую истерику», другие проявляют храбрость и нервный подъем, третьи — резвость и силу, а все вместе — храбрость. Эта свора нас очень радовала, ибо налицо были все данные, что собаки нас не подведут.
Необходимо подчеркнуть, что тигр имеет особый запах, который почти всегда производит магическое действие на собак. За редким исключением собаки, храбро идущие на кабана, медведя и даже барса, осмеливаются идти на тигра. Обычно, услышав запах тигра, они, поджав хвосты, прячутся между ног охотника и лишь очень редкие из них идут в атаку на зверя.
Наша свора, хотя и была молодой, но хорошо натренированной и последовательно брала не одного хищника. Она подавала надежды храбро пойти на тигра. Это вселяло еще больше надежд на будущие успехи, и казалось, что следует только найти свежие следы тигра и, запасшись энергией, преследовать его по пятам, в какие бы дебри он ни заводил.
Снова в тайге
16 января мы собрались в путь. К сожалению, на этот раз нас ехало всего двое: я и мой младший сын Люля. Валерий по срочным делам выехал в Шанхай, а Арсений предпочел охотиться в Корее.
Вновь пришлось проходить через самые неприятные этапы: поезда переполнены, а с нами много багажа и провизии на два месяца. А на границе формальности с ружьями, патронами, биноклями и проч.
Но вот, наконец, мы в лесу, в корейской фанзе, расположенной неподалеку от границы. Жители говорят, да мы и сами знаем, что в этом районе порядочно кабанов и много коз и, что особенно ценно для нас, — недели две тому назад видели… следы тигра.
После обеда Люля направился в соседнее селение, где должен был выхлопотать для нас у властей разрешение на право переезда в более дальний округ, верст за 200, куда мы стремились попасть, так как там много было тигров. Местность эта называется Ту-мын-цзы.
Я пошел на разведку, чтобы не терять время, и попутно думал убить на мясо козла. Весь ближайший район занимал южный склон горы, поэтому снега почти не было, так как свежий здесь не выпал, а оставался только тот, который мы уже видели во время нашей предновогодней охоты.