Поля доброй охоты
Шрифт:
К счастью, упырь выбрался из дома только после того, как ведун уже опустошил банку. Спустился по каменным ступеням с легким влажным причмокиванием, остановился рядом. Девушка издала утробный звук и забилась глубже в розы, не замечая шипов. Олег вздохнул, поставил ненужную больше жестянку к ногам нежити и отправился искать хозяина.
Сергей Викторович обнаружился в уголке сада. Он старательно перекапывал землю под прислоненной к стене деревянной решеткой, выкрашенной в зеленый цвет.
– Хмель сажать собираетесь? – поинтересовался Середин.
– Как вы догадались? –
– Вообще-то наугад сказал, – усмехнулся ведун. – Чего еще обычно сажают у шпалеры? Хмель, клематис, виноград… У вас не найдется большого куска брезента? Или, на худой конец, старой простыни? Только прочной, хлопковой, а не шелковой или атласной. Ну или хотя бы большой занавески, которую не жалко?
– Простыни есть. – Сергей Викторович воткнул лопату в землю. – Сейчас принесу.
– И скотч! – крикнул ему вслед Олег.
Упырь, как это с ними обычно и бывает, бродить никуда не отправился. Как остановился на ступенях, так и стоял возле консервной банки, мерно покачиваясь и почему-то сложив на груди руки. Получив простыню, ведун воспользовался ситуацией, накинул тряпку мертвецу на голову, одернув до ног, крепко стянул ее возле колен, потом обмотал туловище на уровне локтей и, наконец, не жалея скотча, по спирали закрутил нежить сверху донизу и снизу вверх.
Его жертва перенесла процедуру с полным безразличием – как стояла, так стоять и осталась.
– И что теперь? – спросил пенсионер.
– В деревнях в таких случаях упыря обычно закапывают лицом вниз и для страховки осиновыми кольями прибивают, – ответил Олег. – Но они нередко все равно вылезают и возвращаются.
– О Господи, – перекрестился Сергей Викторович. – И часто такое случается?
– Я только про пять похожих случаев слышал, – пожал плечами Середин. – А своими глазами и вовсе только трех упырей видел. В смысле этот третий.
– Откуда же они берутся?
– По слухам, это колдуны. Вы, наверное, слышали, что они не умирают, если не смогли никому передать свою чародейскую силу? Вот так и бродят, как этот. Внутри уже мертвые, но покоя все равно не получившие. Правда, никто из известных мне упырей при жизни в колдовстве замечен не был. Но с другой стороны, может, они втихаря магией увлекались? Ну или имели дар, о котором сами не знали.
Роксалана, ругаясь, выбралась из розария на дорожку, принялась отряхивать свой комбинезон, заметно утративший первоначальный лоск.
– Вот зараза! Ты не говорил, что тут такие твари ползают!
– Так ты не спрашивала, – не удержался от ухмылки Олег.
– Подождите, – коснулся его плеча Сергей Викторович. – Разве они кровь не пьют?
– Не, – мотнул головой Олег. – Совершенно безобидные существа. Обычно просто приходят домой и сидят на лавочке или ступенях, пытаются внутрь войти. Но если прогнать, то уходят, снаружи торчат. Ваш таким непоседой оказался потому, что вы его дом снесли. Пришел – а знакомых мест найти не может. Вот и бродит по замку, мучается.
– Если они безобидные, то откуда все эти рассказы про то, что кровь пьют, убивают, по ночам к постелям подкрадываются?
– Как сказать? – хмыкнул Середин. –
– Фу, какая гадость! – скривилась Роксалана. – Как же от него избавиться?
– Сжечь. Или порубить на куски. Или порубить и сжечь. Или порубить и закопать.
– Живьем сжечь? – сглотнул Сергей Викторович.
– Он мертвый. – Ведун кивнул на замотанный скотчем тюк. – Это же упырь. Он еще года два назад умер, отпет и похоронен.
– Но ведь он ходит…
– Так ведь это упырь, – терпеливо объяснил Олег. – Он шевелиться будет, пока полностью не сгниет. Даже если ему и голову, и руки с ногами отрубить. Таким закапывать и придется.
– Вы это… – Сергей Викторович булькающе закашлялся и вскинул ладонь ко рту. – Поступайте, как считаете нужным.
Свободной рукой он еще несколько раз разрешающе взмахнул и заторопился в угол, к новой шпалере.
– В общем, заканчивай здесь, – отступила и Роксалана. – Я «вертушку» на фазенду отгоню, потом приеду. Ага?
И девушка так же быстро, как хозяин дома, рванула к воротам.
– Нормально… – развел руками Середин. – Значит, как о красотах земли русской или о приключениях поговорить, так все всегда пожалуйста. А как упырей или уголовников каких ради этой земли разделать, так: «Ты, Олежка, сам грязным делом занимайся, а мы пошли». Какие же вы все, добры люди, молодцы! Сергей Викторович! Инструменты хотя бы дайте!
Повозиться с этим крайне неприятным делом Середину пришлось изрядно. И в лес подальше забраться, и лопатой поработать, и попачкаться. Так что вечером он сперва долго отмывался, а потом истребовал с хозяина водки, и они вдвоем изрядно тяпнули, обмывая удачное завершение напасти.
– Он ведь точно больше не вернется? – раз пять спросил Сергей Викторович, наливая стопку за стопкой.
– Да точно, точно, хозяин, – кивал в ответ ведун, опрокидывая водку в рот и нервно поеживаясь. – Живите спокойно, ни о чем не беспокойтесь. В наше время такие напасти раз в сто лет случаются. Вы свое пережили с избытком, в жизни больше ничего подобного не встретите…
В столовой, за столом, богато накрытым банками с лососем, ветчиной, сайрой, маринованными огурцами и кроваво-вязким лечо, было сумрачно, но уютно. В окне, далеко-далеко в бархатистой мгле, у самого горизонта, светились огоньки, которые при желании можно было принять за светлячков. Хотя на самом деле скорее всего там была железнодорожная станция, подсвеченная прожекторами на вышках. На стене застенчиво мурмулила жидкокристаллическая панель метра полтора в ширину. Олег бы и вовсе не обращал на нее внимания, если бы вдруг не увидел знакомый грузовичок с белым кузовом и «КамАЗ» с брезентовым верхом.