Поля Крови
Шрифт:
Яшмовые весы прошептал:
— Ну же, ну же, ваше величество.
Будто отвечая на его шёпот, ослепительные белые лучи рассекли жаркое оранжевое пламя рассекло на четыре части. Сердце не успело бы ударить и трижды, как пламя опало, угасло, словно за мгновение съев всю свою пищу.
Яшмовые весы был силён разумом, но отнюдь не дарами Хранителей.
Вцепившись в рукав ближайшего телохранителя, он потребовал:
— Что ты видишь? Что с королём?
Тот чуть подался вперёд, прищурился, а найдя среди пепла и жара фигуру
— Цел. Даже одежда почти цела.
Яшмовые весы выпрямился и потребовал:
— Быстро объявите это воинам! Немедленно!
Телохранитель недолго думая, вскинул вверх меч и заорал, срывая горло:
— Лавой, Клинок слепящего света! Лавой, Клинок слепящего света!
Через десять ударов сердца орали все воины Скеро. Орали, потрясая мечами, колотя ими по щитам, если они были. Все, и идары, и простолюдины.
Их вопль было слышно даже там, где и стоял король Лавой.
Усмехнувшись, он выпрямился, опустил меч и принялся сбивать пламя с одеяния. Буркнул себе под нос:
— Нужно было давно заказать себе из шёлка огненных пауков, как остальным, — оттянул рукав, рассматривая, во что он превратился. — Где это видано, чтобы король сражался в обгорелом рванье? — поднял взгляд на реольцев и пообещал. — Вы за это заплатите.
Клинок в его руке свистнул, с невероятной скоростью сплетая вязь движений. Два удара сердца и в сторону реольцев рванула огромная светящаяся стена. Стена разящего света.
Всё, что успели сделать реольцы: толкнуть навстречу ей свои Стены да броситься врассыпную.
Первое не помогло. Второе лишь подставило под разящие лучи света других. Тех, кто до этого стоял за их спинами.
Когда Стена разящего света погасла, исчерпав вложенный в неё жар души, взглядам двух армий предстали десятки мертвецов. Среди которых стоял лишь один живой.
Король Лавой усмехнулся:
— Нашёл.
На холме Яшмовые весы срывающимся голосом приказал:
— Сигнал. Левый фланг вперёд, темп десять ударов. Правый фланг вперёд, темп семь ударов. Выравниваемся. Идары вперёд.
Король Лавой тоже в этот миг шагнул вперёд. Как и фигура, стоявшая посреди мёртвых.
Только она сначала повела рукой в странном жесте. Впрочем, король Лавой как раз был из тех, кто отлично знал, что это за жест. Сбор крови.
Поэтому он лишь хмыкнул, совершенно уверенный в том, что противник его услышит:
— Ты же лопнешь, старикашка. Или ты так слаб, что я ранил тебя своим ударом и теперь зализываешь дыры?
Король Лавой отлично сам услышал и ответ:
— Самое время наказать тебя за пренебрежение. Впервые за тысячу лет пора показать силу того, кто Ступил за предел. Узри, как силён я, Тальма Эргай!
Далеко на холме Яшмовые весы лишь стиснул зубы, когда всё пространство между двумя крыльями реольцев накрыло огромной чёрной полусферой, совершенно непрозрачной, надёжно скрывшей от взглядов двух армий сражение под собой.
Король
Но он лишь усмехнулся:
— Пытаться использовать тьму против моего королевского Дома? Смешно.
Вскинул меч. На этот раз плетение умения потребовало гораздо больше времени. Король Лавой щедро вливал жар души в клинок, а когда понял, что дошёл до предела, добавил сверху.
Вскинутый над головой меч засиял словно крошечное солнце. Сияние прокатилось от эфеса к острию, сорвалось с него огромным шаром, который взмыл вверх и разогнал тьму.
Теперь противники стояли, словно накрытые сверху огромной чёрной чашей.
Кровавый воин Эргай, который успел за это время оказаться совсем рядом, усмехнулся:
— Надо же. Вот и мне довелось увидеть Меч безжалостного солнца. Как безрассудно. Ты потратил всю его силу, чтобы суметь меня увидеть, мальчишка. И что будешь делать дальше? Сколько капель ихора ты сжёг, чтобы суметь использовать шестое из умений?
Король Лавой усмехнулся:
— С чего ты заботишься обо мне, старикашка? Ты использовал кровь павших, чтобы накрыть меня тьмой. А что будешь делать теперь?
— Пытаешься сравнивать себя и меня? Глупо, Лавой. Ты лишь покупаешь проход за предел, а я уже за ним. Ощущаешь разницу? Нет? Тогда позволь мне рассказать тебе о ней. Тот, кто Ступил за предел, словно стал на шаг ближе к Предкам. Одно моё присутствие давит на тебя. Это называется Подавление. Твои руки хуже держат клинок, ноги шагают не так уверенно, жар души в тебе отказывается течь в нужном направлении, годы тренировок словно улетучиваются. Но главное, удары Тальмы становятся невероятно сильны. Я, Тальма Эргай, окажу тебе честь, убив тебя первым из всего твоего рода.
Эргай медленно поднял руку, сжал её в кулак, а затем резко опустил, словно припечатывая свои слова.
Со всех сторон в короля Лавоя устремились сотни огромных призрачных мечей, обрушились на него, скрыли его от глаз, перепахивая землю под его ногами.
Эргай захохотал, потрясая кулаком, но смех его оборвался, когда исчез последний из призрачных мечей, открыв короля Лавоя. Не сказать, чтобы целого, но вполне себе живого.
Король Лавой опустил меч, ощупал пальцами рану в груди, а затем поднял взгляд на Эргая:
— Знаешь, я десятки раз сходился в битве с настоящим Тальмой. И вот там даже выжить под его ударом было трудно. Помню, после первого раза я три дня провалялся в кровати. Ты же лишь жалкая подделка. Укоряешь меня, что я сжигаю капли ихора, чтобы на миг ступить за предел. Но ты же даже хуже меня, ты прожил сотни лет, но даже не можешь сам сгустить их. Жалкая подделка, на сколько ещё поддельных ударов тебя хватит?
Эргай процедил:
— Бред. Бред почуявшего смерть. Я не подделка. Я ступил за предел. Первый за тысячу лет! Я Тальма!