Поляна, 2013 № 01 (3), февраль
Шрифт:
— Сапоги не сгорят? — поинтересовался Валерка.
— Наши отечественные бахилы крепкие. И в огне не горят, и в воде не тонут. — Он сложил приготовленные на угли бревна так, как это делал, когда показывал Валерке, что такое нодья. От его действий на время пропало пламя костра. Стало совсем темно. Только на земле красными пятнами мерцали угли, разделенные на две половины большими пихтовыми бревнами.
— Разгорятся? — Валерка снял сапоги, аккуратно положил их на нары в изголовье. Скинул бушлат. Улегся на лапник, повернувшись лицом
Юрка, как и Валерка, разместился на нарах.
— Бревна сухие. Сейчас займутся. — Он лежал ногами к товарищу, а головой в противоположную сторону.
— Хороший у нас валет получился. Только не карточный, а охотоведческий. А, Валерка?
Тот не ответил. Он лежал, смотрел, как первые языки пламени один за другим стали вырываться из-под бревен. Загорелась кора деревьев. Костер разгорался все сильнее и сильнее. Стало светло, тепло и оттого уютно. Хотя холод от нерастаявшего вокруг ребят снега поднимался над землей. Было слышно, как гоготали гуси. Птицы летели над рекой, косяк за косяком.
Сон у весеннего костра недолог. Костер прогорел, и ты замерзаешь. За ночь то один из ребят, то другой поднимались с постели и двигали бревна. Под утро, хотя огонь практически погас, вставать ни тому, ни другому больше не хотелось. Валерка лежал, прижавшись спиной к ногам товарища. Укрыться бушлатом ему удалось только до половины. Были открыты его ноги и макушка коротко остриженной головы.
Первым не выдержал Юрка. Шевельнулся. Вытянул ноги из-под Валерки и сел. Закурил. Папиросный дым смешался с дымом костра. Он подкинул в огонь несколько веток. Они загорелись. Валерка ощутил тепло.
— Эй, охотник! Ты вроде сегодня на гусей идти хотел, — обратился к нему Юрка. Вот как они гогочат. Слышишь?
— Го-гок! Го-гок! — гуси как раз летели прямо над их стоянкой.
Валерка смотрел на огонь.
— Чего они мне плохого сделали? Пусть живут, — он улыбнулся и полез в карман рюкзака за сигаретной пачкой. Размял «Приму» пальцами и взял из костра горящую ветку. Поднес ее к сигарете. В этот момент пихтовая веточка стрельнула искрой, которая попала Валерке на грудь. Свитер в этом месте задымился. Валерка ударил по угольку рукой. Тот отлетел в снег и зашипел.
— Вот как бывает, — рассмеялся Юрка. — Это, кажется, дедушка Ленин призывал всех от костра прикуривать, если сидишь рядом с огнем. Нечего, мол, спички тратить.
— Не помню такого, — пробубнил Валерка, на этот раз прикуривал от спички.
Парни умолкли. Курили и смотрели на огонь.
— Завтракать будем, — нарушил молчание Юрка и потянулся за котелком. Глянул, сколько осталось там чая. Заваренный вчера, он стал морковного цвета. Чай Юрка разбавлять не стал. Так и повесил котелок над огнем. Подбросил в костер еще веток.
Валерка тем временем поднялся с нар и, надев сапоги, отошел. Нагнулся над снежной куртиной и зачерпнул в ладонь колючего весеннего
— Умываешься? — крикнул Юрка.
— Угу!
— Ты, случаем, с собой пасты зубной не взял?
— Нет. Я думал, но потом забыл.
— Правильно сделал. Вот когда мы с тобой после весновки к людям вернемся и в баню пойдем, вот тогда ты настоящий кайф и испытаешь. В этом еще одна прелесть весенней охоты. Дней шесть-семь не мыться, а потом в баньку сходишь…
Когда Валерка вернулся к биваку, чай в очередной раз закипел.
— Может, хватит его варить, — кивнул Валерка на котелок.
— Снимай, а то и так там чифирь получился. — Юрка достал из рюкзака пачку сахара и десяток ванильных сухарей. Чай разлили по кружкам. Валерка глотнул горячую жидкость.
Горький, несколько раз переваренный чай был противен. Он бросил в свою кружку штук пять сахарных кусков. Снова отхлебнул из кружки.
— Теперь вроде можно пить.
Юрка сухарь сначала размачивал в чае и только потом кусал…
— Чаепитие закончилось, — сказал он, когда ребята опустошили котелок до дна.
Оделись они быстро. Оставленные вещи и рюкзаки сложили под тент на нары.
— На случай дождя. — Юрка посмотрел на небо. — Хмурится.
Взяли ружья и пошли к реке. Без тяжелых рюкзаков за плечами идти по снегу им было значительно легче. Не то что вчера. Но к речному берегу не подойти. Весенняя вода везде заходила прямо в лес. Поэтому парни шли и шли, выискивая, где посуше.
Валерка шел первым и старался ступать в кем-то оставленные и успевшие подтаять следы.
— Кто тут до нас прошел? — думал он, ставя ногу след в след. — Кому это нужно по лесу лазить?
Идти по следам было неудобно, хотя и легче, чем самому топтать снег. Наконец он пригляделся к следам, по которым шел. Они были большие по размеру и похожие на человеческие, только с мелкими черточками спереди. Валерка остановился и нагнулся. Тут до него дошло. Он обернулся и уставился на Юрку.
— Медведь ведь прошел?
— А я думал, что ты не заметишь, по чьим следам так весело топаешь. Причем заметь: этот медведь тут ночью ходил. Сначала недалеко от нашего костра, а потом по краю леса. Видно, не так давно встал из берлоги.
— Может, нули зарядить? — Валерка зашарил в патронташе. Юрка улыбнулся.
— Это только ты по тайге с незаряженным оружием гуляешь. А я нули сразу зарядил, как только понял, по чьим следам мы идем.
Валерка зарядил нулями свою ижевку.
— Пошли, чего тут стоять. — Юрка слегка подтолкнул Валерку плечом, и они продолжили путь. Только теперь Валерка шел медленнее, часто останавливался и осматриваться. А когда медведь отвернул от реки в глубь леса, даже обрадовался и стал быстро, быстро выбираться к сухому речному берегу, который был виден впереди. Наконец ребята вышли из леса, оглянулись и тихо подошли к воде. Первым теперь шел Юрка. Шаг, еще шаг.