Полярная звезда
Шрифт:
На столе стоял поднос с тремя стаканами и бутылкой советской водки. Получше той, что пьют в Советском Союзе, — качественный экспортный вариант. Морган поднял бутылку на миллиметр от подноса, словно отмеривал минимум гостеприимства.
— Или вы торопитесь?
— Да, нам пора. — Слава понял намек.
— А я не откажусь, — сказал Аркадий.
Слава присвистнул.
— Сначала вино, затем водка…
— Как на Новый год, верно? — произнес Аркадий.
Морган налил Аркадию полстакана, плеснул и себе. Слава пить не стал.
— На здоровье, — сказал Морган, коверкая русские
— Ваше здоровье, — ответил Аркадий по-английски. Он выпил свою порцию в три глотка, Морган — единым духом, после чего продемонстрировал ряд великолепных зубов.
— Я так понимаю, что с представителями компании вы говорить не хотите.
— Попытаемся обойтись без них. — Меньше всего Аркадию хотелось, чтобы Сьюзен приняла участие в беседе.
— Ну, Аркадий, спрашивайте.
Морган был так уверен в себе… Что же может его обескуражить?
— Ваше судно надежно?
— Ренько, это… — начал Слава.
— Все в порядке, — отозвался Морган. — Семьдесят пять футов от киля до клотика, со специальной оснасткой для плавания в северных широтах. Оно было построено для буксировки нефтяных платформ в Мексиканском заливе, а потом переоборудовано для здешних мест, когда поднялся спрос на крабов. Потом спрос пошел на убыль, поставили трал и сделали обшивку, чтобы разбивать лед. Большие деньги пошли на нашу электронику, но это окупается сторицей. У нас нет традиций нашего приятеля с «Веселой Джейн», но рыбы мы ловим больше.
— Вы знали Зину?
— Видел мельком. Она была очень мила.
— А на танцах?
— Не имел удовольствия танцевать с ней, я был в кают-компании вместе с капитаном Марчуком и капитаном Торвальдом.
— Вам нравится совместная рыбная ловля?
— Очень увлекательно.
— Увлекательно? — Аркадию и в голову не приходило рассматривать ловлю рыбы с этой точки зрения. — Как так?
— После стоянки в Датч-Харборе мы собираемся в полосу льдов. Советские капитаны — отважные люди. В прошлом году целая рыболовная флотилия из пятидесяти судов застряла во льдах у берегов Сибири. Вы потеряли плавучий рыбозавод. Экипаж не погиб только потому, что люди сумели пройти по льду. Мне нравятся русские. Они — самые лучшие партнеры по рыбному промыслу. Корейцы разворовали бы половину улова. Японцы не унижаются до воровства, но у них кровь холоднее, чем у рыбы. — Морган принадлежал к типу людей, которые улыбаются собственным мыслям. — Аркадий, как получилось, что я не помню ни одной встречи с вами на «Полярной звезде»? Вы — офицер флота или из министерства? Или откуда-нибудь еще?
— Я работаю на рыбозаводе.
— На линии обработки рыбы, — вставил Слава.
— И при этом бегло говорите по-английски и расследуете несчастные случаи? Я бы сказал, что для чистки рыбы у вас слишком высокая квалификация. — В глазах Моргана стояла хрустально-синяя пустота — Аркадий и Слава тут же догадались, что он им не верит ни на грош. — Так это был несчастный случай?
— Нет никаких сомнений, — подтвердил Слава.
Морган не отрывал глаз от Аркадия. Потом он посмотрел на пустую сеть, лениво раскачивающуюся на подъемном кране, на двух моряков, поднимающихся на палубу, и снова перевел взгляд на Аркадия.
— Ладно.
В тесную рубку вошли двое. Так вот они, эти американцы, которых Ланц назвал «бандой рокеров»! Любопытно. В Советском Союзе два колеса, соединенные с двигателем внутреннего сгорания, являются символом личной свободы, «рокерами» там называют мотоциклистов. Власти всегда стараются загнать их на определенные площадки и держать под контролем, но группы рассеиваются, как монгольская конница, в разных направлениях, оккупируют целые поселки и исчезают прежде, чем является милиция на автомобилях.
У моряка покрупнее было желтоватое лицо, нависшие брови и длинные вытянутые руки человека, привыкшего к обращению с сетями и лебедкой. Приятным его назвать было нельзя. Он оглядел Аркадия с ног до головы.
— Это еще что за дерьмо?
— Колетти, — принялся объяснять Морган, — это наши русские коллеги. А этот джентльмен, которого привел наш старый друг Слава, может поучить тебя правильно говорить по-английски. Если хочешь, я попрошу его дать тебе пару уроков.
— Ренько, это Майк. — Слава представил моряка помоложе, алеута с правильными азиатскими чертами лица — Майк — сокращенно от Михаил.
— Имя русское, — заметил Аркадий.
— У нас много русских имен. — Голос алеута звучал мягко и застенчиво. — Многие из нас — потомки ваших казаков.
— В свое время Алеутские острова и вся Аляска принадлежали вашим царям, — сообщил Морган Аркадию. — Вам бы следовало это знать.
— Вы говорите по-русски? — Может быть, этот парень разговаривал с Зиной.
— Нет. Мы знаем некоторые русские выражения, — пояснил Майк, — но до конца не понимаем, что они означают. Ваши люди употребляют их, когда попадают молотком по пальцам. А еще мы ходим в церковь, служба там идет по-русски.
— В Датч-Харборе есть русская церковь, — вмешался Слава.
Прежде чем возобновить разговор, алеут посмотрел на Колетти.
— Нам действительно жаль Зину. Трудно поверить, что ее больше нет. Всякий раз, когда мы привозили улов, она стояла на корме и махала нам рукой. И в дождь, и в хорошую погоду, и ночью, и днем.
— Вы с ней танцевали? — спросил Аркадий.
— Мы все с ней танцевали, — встрял Колетти.
— А после танцев?
— Когда мы уходили, танцы еще продолжались. — Колетти наклонил голову, не сводя глаз с Аркадия.
— Зина продолжала танцевать?
— Она ушла раньше нас.
— Она не казалась больной? Или навеселе? Может, у нее голова кружилась? Она не выглядела испуганной или чем-то обеспокоенной?
— Нет. — Колетти отвечал на вопросы, как московский милиционер, из которого, как правило, клещами слова не вытянешь.
— А с кем она ушла? — спросил Аркадий.
— Кто знает? — произнес вошедший третий член экипажа. Он в притворном расстройстве вскинул угловатые брови, словно запоздал на вечеринку. В левом ухе моряка красовалась золотая сережка. Кожаный ремешок стягивал длинные волосы в конский хвост. Бородка была тонкой и редкой, словно у молодого актера. Он не протянул руку для пожатия, так как вытирал ладонь о промасленную ветошь.