Полярная звезда
Шрифт:
– О-па, какие люди!– Возле меня остановился какой-то мужчина лет сорока, может больше.– Ничего себе! А мы тебя ждали!
– Простите, я… Не понимаю.
– Ну да, конечно!– Радостно развел он руками.– Не понимает он, ага! Так ты когда год назад уехал, никто ничего не понял, ха-ха!
– Подожди…– Я попытался встать, но адская боль так сильно ударила в затылок, что присел обратно и схватился за голову, не в силах открыть глаза. Он продолжал что-то говорить, но я не слышал, – в мозгу, словно в закрытом трансформаторе, одно за другим, застрочили воспоминания.
–
– Ну давай же, молодежь!– Скомандовал мужчина лет сорока пяти, сидящий рядом, на песке.– А то чего-то вяло у вас, не идет игра.
– Сейчас пойдет, остальные подтянутся, и начнем.– Мои глаза азартно блеснули.– Ооо, вас за смертью посылать!
Она подошла и обняла меня… Аня. Да, это была она. Только без привычной сейчас грусти в глазах.
– Ну, очереди, дела, все дела.– Аня приобняла меня за шею и поцеловала. Парня, подошедшего с ней, я не знал, но его глаза запомнил навсегда, – когда-то они обожгли меня злобой, и это я помнил.
– Да, жара.– Он отхлебнул из бутылки и посмотрел на блондинку-незнакомку.– КМС, а КМС, а ты чего не купаешься? Хватку теряешь?
– Слушай, Ильин, чего ты пристаешь к человеку, вообще играть собирались!– Рявкнула на него моя возлюбленная.
– Все, все, молчу.– Поднял руки вверх парень и снова повернулся к блондинке.– Лариса!– Вычурно крикнул он. – Окажи честь принять меня в свою команду!
– Ну что, идем играть? Да, мой тигр? Тигр…Тигр…Тигр…
Я открыл глаза и вернулся в реальность. Незнакомца уже не было.
Господи, да что со мной, мне кто-нибудь объяснит? Я же всех их знаю, но откуда? Почему я не могу ничего и никого вспомнить?
***
– Алло.
– Да, любимый?
–Нам нужно встретиться. Прямо сейчас.
–Что-то случилось? – Обеспокоенно спросила Аня.
– Угу. И по ходу, что-то очень страшное.
– Я сейчас не могу, давай постараюсь вырваться и встретимся через часик – полтора, хорошо?
– Угу. Я жду тебя в комнате.
– Пока.
***
Я вернулся в комнату и улегся на кровать. Сумасшедший круговорот событий разрывал голову. Никаких догадок. Я помнил все моменты своей жизни. Почти каждое мгновение, но этих людей, Аню, блондинку-незнакомку, никогда и нигде не встречал, и отчетливо это осознавал. Только эти воспоминания. Пляж. Солнце. Волейбол. Дикой болью отдавались в голове.
И опять Аня. Я не мог понять, кто она для меня? Любимая? Враг, друг, ангел-хранитель? Вчера был один из лучших дней в моей жизни, ну а сегодня я прекрасно все помнил. Тогда как предыдущие двое суток забыл почти напрочь.
– Алло, Денис?
– Денис, Денис… Не знаю такого.
– Ммм. Все шутишь.
– Нет, просто сюда лучше не звонить, мало
– Понятно. Есть дело.
– Какие проблемы, приезжай, дорогу знаешь.
– Я кое-что узнал, приеду ночью. Если не позвоню вечером, значит не вышло. Есть какие-то новости вообще?
– Есть и много. Приедешь- все подробно расскажу.
– До связи.
–А, салмиакки не забудь.
***
– Подождите, подождите, профессор, не торопитесь.– Коренастый мужчина лет 60 оглядел огромную аудиторию, которая тут же смолкла. Его густые брови распрямились.
Это был профессор Корешковский. В 90-е он много путешествовал по Южной Америке, где лечил детей от малярии и прочей гадости. После закрытия НИИ Корешковского нашли умершим на пороге своего дома. Случайной эту смерть в округе не называл никто, разве что самые близкие друзья, работавшие с Евгением Аркадьевичем почти двадцать лет.
– Михаил Александрович, ну, посмелее, давайте, давайте!
Совсем еще не старый профессор неторопливо подошел к кафедре, затем вышел ровно на середину сцены и вскинул руки вверх. Зал неодобрительно загудел.
– Я пришел сюда, что бы рассказать вам о ваших самых больших страхах. Человек никогда не сможет противостоять заложенному природой. Идите ко мне. Вы, да, идите, не бойтесь, смелее, смелее. – Молодой человек с первого ряда сморщил лоб, и нехотя подошел к профессору.– Вот он, страх! Вы только посмотрите!– Михаил Александрович поднял мою руку, на которой поблескивали капельки пота.– И я расскажу вас, в чем причина! В желаниях, которые мы испытываем! Вот они, наши самые ужасные противники! Вот вы, – профессор указал на ту самую девушку, которую мы с врачом спрятали в тайнике.– Ваше мнение! Не стесняйтесь, выскажитесь!
– Это все провокация.– Незнакомка выпрямилась и смерила Михаила Александровича колючим взором.– Потные ладони еще не признак трусости, вам не кажется, что за бред?
– Еще здесь достаточно душно, товарищ Григорьев. – Донеслось с задних рядов и я увидел… Дениса, немного обросшего, но все такого же конопатого.
– Так, ну все, хватит, прекратите этого балаган. – Со второго ряда на кафедру поднялся немолодой мужчина, одернул мою руку и проводил со сцены.– Уясните одну простую вещь, вы не имеете права втирать "калугинскую чушь" подрастающему поколению психологов.
– Валерий Николаевич, ну что вы, ну дайте же высказаться. Я вот согласен с Михаилом Александровичем. Страх мешает развитию. Вы вот представляете масштабность разработок, которые Михаил Саныч проводит с господином Калугиным?
– Нет, и знать не хочу. Дурдом, честное слово.– Валерий Николаевич соскочил со сцены и направился к выходу.– Вы трое – за мной!
– А я их, между прочим, не отпускал, Валерий Николаевич.
– А я их похищаю, и мне плевать! – Хлопнул дверью профессор.