Полярные байки
Шрифт:
Быстро наступила южная ночь. Асфальт был прямым, пустынным, но изредка попадались повороты. Вся доступная иллюминация автомобиля хорошо освещала дорогу. Шли на максимальной скорости, обочина отлично просматривалась, да и никто не смог бы неожиданно выскочить. Дорога была проложена среди болот с редкими пальмами. Когда они догоняли одиночные автомобили, Семен загодя выключал дополнительные фары и переходил на ближний свет, чтобы не слепить водителей через зеркала заднего вида. Такой негласный этикет здесь строго соблюдался.
Выскочив из очередного плавного поворота, они
Тут же начался воспитательный процесс. «Тойота» очнулась, снова обогнала «Ленд-Ровер», стала перед ним и начала тормозить. Когда Семен выходил на обгон, она ускорялась, поскольку явно была быстрее дизельного джипа.
В таком режиме по пустынной дороге проехали километров десять, потом Семен не выдержал:
– Может, пальнем поверху из пистолета?
Обычно бедовый Рубен на этот раз проявил благоразумие:
– Пожалуй, не стоит. Они могут вытащить Калашникова.
Пришлось терпеть, ответить за невежливость и ждать, пока в «тойоте» решат, что уже достаточно. Километров еще через десять «тойота» успокоилась и вернулась в свое сонное состояние.
В лагерь приехали в пять утра. Для «зеленых» журналистов здесь красовались залежи полезной для скандала информации. Поднятые по тревоге геофизики пытались намекать на целесообразность убийства представителей местной фауны. Они топтались за приезжим начальством и объясняли каждый пример вандализма.
Самыми безобидными по урону выглядели пираньи из соседнего озерца. Они вялились на веревке и были призваны посильно заменить астраханскую воблу.
Дальше рядами стояли доски с распятыми шкурами здоровенных гремучих змей. Как выяснилось, из них собирались пошить ковбойские сапоги. Бригадир сообщил, что тела змеиные пошли как жареная колбаса, полагая, что это есть толковое оправдание. Он тактично не стал жаловаться на реальную опасность змей. На взгляд Семена оправданием было настырное и агрессивное поведение этих тварей, их постоянное присутствие около жилья. Был даже случай, когда одна из них пыталась влезть под крышку унитаза в общественном туалете. К счастью, из-за больших размеров её вовремя увидели.
В ящиках с просветами между реек томились броненосцы. «Это детям полезно посмотреть», – сказал бригадир, но о санитарном контроле на границе он услышал впервые.
Дальше располагался отдел по выделке лисьих шкурок. Лисы, оказывается, все время жрали разноцветную оболочку сейсмических проводов. За это их наказывали, одновременно поощряя подарками жен в России. Популярный рекламный телеслоган «куплю жене шубу» на деле превратился в «сошью жене шубу». Пока только теоретически.
– Птица-секретарь, занесенная в Красную книгу, кому помешала? – спросил взбешенный Семен.
– Каркал, падла, всю ночь, спать не давал. Гонял, гонял его… Как ночью книгу эту увидишь?
В кузове грузовичка в беспомощной позе лежал мертвый четырехметровый крокодил. По его поводу была сложена совсем трогательная сага:
– Моя жена (вторая переводчица) рыбачила спокойно на удочку, пираньи клевали
Семен даже не стал выяснять, как же это из дробовика крокодила застрелить можно. Из телевизора он знал, что надо попасть в какое-то специальное место сзади головы и не иначе как пулей большой разрывной силы. Но наши чай не американцы какие. Что есть под рукой, из того и стреляют. Да и не в этом дело. Дело в том, что пребывание такой банды геофизиков являлось одним большим ЧП для этой маленькой страны.
– Так, голуби, – начал он зловеще, – мигом завезти бульдозер, выкопать траншею, пулей покидать туда все ваши трофеи, облить бензином, сжечь и с землей сравнять. На все про все тридцать минут, иначе все строем на Родину. А еще раз услышу про подобные подвиги – разбираться не стану… Да, еще… Броненосцев отпустить, а то у вас хватит ума…
Голуби все поняли, неспешно замахали крыльями, но Семен вдруг заметил небольшой загончик вокруг бутылочного дерева.
– Стоять! А это еще что?
Подошли. В загончике паслась маленькая олениха.
– Вот думаете, товарищ начальник, – обрадовался бригадир, – что на шашлык. А вот и не угадали. Разве ж такую красоту можно губить? Она родственница нашим, северным оленям. Отбилась, мы и забрали. Порвут её в этой Чаке.
Все сгрудились у заборчика, любуясь красивым и неожиданно живым существом. Ближе всех молча и зачарованно стоял Денис.
– Чего вылупился? – вылезла Марина. – Ей еще восемнадцати нет.
Сзади заржали, олениха испуганно заозиралась.
– Смотри, Отелло, аккуратнее тут, она еще указница… – не унималась переводчица.
Денис обреченно обернулся, тихо пробормотал Семену: «Пойду на сейсмостанцию» и побрел к трейлеру с высокой антенной.
Февраль 2017 г., Москва
Автобиографические
Мальбрук в поход собрался…
Ни «У лукоморья…», ни «Мороз и солнце…», ни даже детский стандарт – «Наша Таня…» не запомнились мне в раннем детстве и потом на всю жизнь, а вот загадочный Мальбрук запомнился. Впервые я услышал это на Кишиневской улице от своего отца.
Было солнечно-ясное прохладное и звенящее утро, когда Анюта, наша няня, как-то мгновенно глупеющая в городской обстановке, пыталась тащить меня через дорогу с несущимися грузовиками. Я уперся намертво, и так мы стояли на кромке тротуара, пока сзади кто-то не взял мою голову крепко с двух сторон, не давая повернуться.