Полярный конвой. пушки острова наварон. (сборник)
Шрифт:
Вэллери умолк, и, когда заговорил вновь, усталости в его голосе как не бывало.
— Я так и думал! — воскликнул он резким, возбужденным голосом. — Я так и думал! «Вайтура» все еще на ходу, все еще управляется! Боже мой, да она делает чуть ли не пятнадцать узлов! На мостик, живо!…
Ноги Вэллери оторвались от палубы и коснулись ее вновь уже на мостике: великан Петерсен осторожно опустил командира перед самым носом оторопевшего старпома. Заметив изумление на худощавом пиратском лице Тэрнера, то, как кустистые его брови поползли вверх, а профиль
— Все в порядке, старпом, — произнес он с коротким смешком. — Брукс решил, что мне нужен свой Пятница. Это котельный машинист Петерсен. Чересчур усерден, нередко понимает распоряжения слишком буквально… Но нынче он для меня был ангелом-хранителем… Однако хватит обо мне. — Ткнув большим пальцем в сторону танкера, горевшего таким ярким пламенем, что болели глаза, он спросил:
— Что вы на это скажете?
— Отличный маяк для немецкого корабля или самолета, которому вздумалось бы искать нас, будь он неладен, — проворчал Тэрнер. — Это все равно, что постоянно сообщать наши координаты в Трондхейм.
— Вот именно, — кивнул Вэллери. — Кроме того, это отличное освещение мишеней, которые мы представляем собой для той субмарины, что только что торпедировала «Вайтуру». Опасное соседство, старпом. Кстати, сработано великолепно — ведь стреляли почти в полной темноте.
— Кто-то, видно, забыл задраить иллюминатор. За каждым не уследишь. Да и не так уж все великолепно. Во всяком случае, для этой подлодки, будь она трижды проклята. «Викинг» нащупал фрица, из лап не выпускает… Я сразу же отрядил его на поиск.
— Молодец! — с теплом произнес Вэллери. Посмотрев на горящий танкер, он снова повернулся к Тэрнеру. Лицо его стало жестким. — С ним надо кончать, старпом.
— С ним надо кончать, — кивнув головой, точно эхо отозвался Тэрнер.
— Это «Вайтура», точно?
— Так точно. Тот самый танкер, что поймал торпеду утром.
— Кто на нем капитаном?
— Понятия не имею, — признался Тэрнер. — Первый офицер, штурман! Не знаете, где список состава конвоя?
— Нет, сэр. — Капковый нерешительно замялся, что было совсем на него не похоже. — Знаю только, что он был у адмирала. Наверно, теперь списка не существует.
— Почему вы так полагаете?
— Спайсер, его буфетчик, утром чуть не задохнулся от дыма. Войдя в адмиральскую каюту, он обнаружил, что адмирал развел в ванне настоящий костер, — с несчастным видом продолжал Капковый. — Сказал, что сжигает важные бумаги, которые не должны попасть в руки противника. Большей частью это были старые газеты, но, думаю, что и список попал туда же, потому что документа нигде нет.
— Бедный старый… — Тэрнер осекся на полуслове, вспомнив, что говорит об адмирале, и сокрушенно покачал головой. — Запросить Флетчера на «Кейп Гаттерасе»?
— Ни к чему, — нетерпеливо оборвал
«Прошу немедленно покинуть судно. Намерены потопить танкер».
Неожиданно Вэллери пошатнулся, но успел схватить Тэрнера за рукав.
— Виноват, — проговорил он. — Ноги ослабли. Какое там — совсем не держат. — Он с невеселой улыбкой оглядел озабоченные лица. — К чему далее притворяться, не правда ли? Особенно когда собственные ноги тебе не повинуются? О Господи милостивый! Пропащее мое дело.
— Ничего удивительного, тысяча чертей! — выругался Тэрнер. — Я с бешеным псом не стал бы так обращаться, как вы с собой обращаетесь! Прошу вас, сэр. Вот вам адмиральское кресло, ну же. А если не сядете, напущу на вас Петерсена, — погрозил он, заметив протестующий жест командира.
Протест сменился улыбкой, и Вэллери покорно позволил усадить в кресло. Облегченно вздохнув, он блаженно откинулся на спинку, положил локти на подлокотники. Он чувствовал себя совсем разбитым и беспомощным. Обессилевшее его тело было насквозь пронизано болью и лютым холодом. Несмотря на это, он испытывал благодарность — о том, чтобы командир спустился к себе в каюту, Тэрнер даже не заикнулся.
Вэллери услышал, как за его спиной хлопнула дверь, рокот голосов. В следующее мгновение Тэрнер очутился рядом с каперангом.
— Прибыл старшина корабельной полиции, сэр. Вы посылали за ним?
— Конечно. — Вэллери повернулся в кресле; лицо его было сумрачно. — Подойдите сюда, Гастингс!
Старшина корабельной полиции вытянулся во фрунт. Как всегда, лицо его походило скорее на маску, чем на лицо живого человека. Освещенное жутким заревом, оно, как никогда, казалось непроницаемым и бесстрастным.
— Слушайте внимательно. — Пламя ревело так громко, что Вэллери пришлось повысить голос. Даже это усилие оказалось для него утомительным. — Мне с вами некогда сейчас разбираться. Вызову вас утром. А пока освободите старшего матроса Ральстона, и немедленно. После этого передадите свои полномочия, а также всю документацию и ключи унтер-офицеру Перрату. Вы дважды превысили свои права — это уже непослушание, и оно должно быть наказано. Кроме того, вы оставили человека в запертом помещении во время боевой тревоги. Заключенный мог бы погибнуть, как крыса, попавшая в мышеловку. Вы отстранены от должности. У меня все.
Несколько секунд Гастингс стоял неподвижно. Потрясенный, он не верил услышанному и не произносил ни слова. Стальная цепь дисциплины лопнула. Бесстрастной маски как не бывало. На искаженном лице Гастингса появилось крайнее изумление. Умоляюще воздев руки, он шагнул к командиру.
— Лишить меня полномочий? Лишить меня должности? Но вы не смеете, сэр! Вы не имеете права…
Голос его прервался, сменившись стоном боли: железная рука Тэрнера сжала ему локоть.
— Командиру не говорят: «Вы не имеете права!» — прошипел старший помощник. — Слышали, что сказал командир корабля? Убирайтесь с мостика!