Полынов уходит из прошлого
Шрифт:
— Вы... Здесь? Какими судьбами? — спросила она.
Немного успокоившись, Щербаков ответил:
— Видно, теми же, что и вы. В экспедиции Бархатова.
— Правда? — не скрывая радости, воскликнула девушка. — Ой, как хорошо!
Вышло это у нее совсем по-мальчишески. Разговор оборвался. Лицо Лены, смуглое от загара, зарделось. Она, как показалось Михаилу, смутилась.
Щербаков начал знакомиться с остальными участниками экспедиции. Их было пятеро.
— Мне о вас Лена рассказывала, — пожимая Михаилу руку, весело проговорила
— Галка, не смей...
— А я ничего особенного и не говорю.
Подал руку курчавый молодой человек, тот, который встретил Лену на вокзале.
— Малинин.
— Щербаков.
Они не произнесли больше ни слова.
Остальных Михаил знал. Оба были мастерами спорта, уже прославившимися в высокогорных восхождениях на Кавказе. Один из них — Осередко, невысокий, похожий на грузина, с черной острой бородкой, был неплохим художником. Его картины Щербаков видел на выставке в Москве. Мать у Осередко была грузинкой, а отец украинец. Подобно Айвазовскому, воспевшему море, Павел Григорьевич Осередко мечтал стать певцом гор, чтобы поведать людям о их чудесной красе. Щербаков запомнил одну его картину «Пурга в горах». В снежном вихре, среди высоких горных скал можно было различить фигуру с рюкзаком за плечами и ледорубом в руке. Большое мужество угадывалось в этом одиноком человеке, непокорно идущем навстречу ветру. И чувствовалось, что его воли не сломить разыгравшейся вокруг стихии.
— Рад познакомиться, слышал о вас, — добродушно сказал Осередко, крепко пожимая руку Михаилу. — Ну, как ваш знаменитый парашют?
— Со мной.
— Тогда я вас изображу, как легендарного Икара, летящего с вершины гор, — пошутил Осередко.
Щербаков познакомил участников экспедиции с Айбековым и его сыном. Оживленно переговариваясь, все отправились на квартиру.
Теперь остановка была за Бархатовым.
К вечеру все хорошо отдохнули и вдоволь наговорились. Как-то случилось, что Лена и Щербаков отделились от остальных и очутились вдвоем за поселком. Солнце быстро садилось. Из желтоватого воздух стал прозрачно-чистым, а потом потемнел. Молодые люди пошли вдоль полотна железной дороги.
— Лена, — сказал Щербаков. — А ведь это здорово, что мы встретились.
— Да, удивительно... — согласилась девушка.
— Вы студентка?
— Что вы! Я уже два года геологом работаю.
Михаил хотел сказать, что выглядит она очень молодо, но воздержался. Лена интересно рассказывала о своей работе, об экспедиции в Кустанайскую область, где удалось обнаружить богатейшие залежи железной руды...
— И все-таки эта профессия не совсем для девушки, — заметил Щербаков.
— Почему?
— Станете старше, появится семья, поймете.
После непродолжительного раздумья она сказала:
— Я из-за этого замуж не вышла за человека, которого...
Лена не договорила.
— Любили?
— Может быть, и не любила, но он мне очень
— Ну и почему же вы не вышли?
— Он не захотел, чтобы я ездила с геологическими партиями, а я не хотела работать в конторе.
Видно, ей было нелегко вспоминать об этом, потому что она резко переменила тему разговора.
— Как вы думаете, — спросила она, — найдем мы ущелье Полынова?
— Видите ли, Лена, «белых пятен» на Памире почти не осталось. За последние годы наши исследователи и альпинисты побывали почти везде. И если они до сих пор не наткнулись на пропавшее ущелье, значит, оно находится в непроходимых местах, куда добраться очень трудно. Но я верю в Бархатова, и если он сам взялся за пояски — значит, найдем.
— Не правда ли, замечательный человек? Он у нас преподавал в институте, — улыбаясь, добавила Лена. — Все девчонки по уши были влюблены в его лекции...
— Только в лекции? — шутливо спросил Михаил.
— Ну и в лектора, конечно, — засмеялась она.
Так, разговаривая, они уходили все дальше и дальше. Когда они повернули обратно, стало уже темно. Безоблачное далекое небо усеяли звезды, крупные и яркие.
Внезапно девушка схватила Михаила за руку.
— Слышите?
— Что такое?
— Кто-то за нами крадется, — чуть слышно прошептала Лена.
Они остановились, напряженно прислушались.
— Вам показалось, — наконец проговорил Щербаков. — Идемте. — Но ее руки он не отпустил.
Очарование вечера пропало. Михаил почувствовал: Лена встревожена чем-то. Она торопливо зашагала.
— Подождите, — тихо проговорил Щербаков. До его слуха отчетливо донесся шорох осыпавшейся гальки, словно идущий за ними человек неосторожно оступился.
— Стой, кто там? — по солдатской привычке крикнул Щербаков и бросился назад.
В темноте Михаил увидел, как с насыпи что-то скатилось, шмыгнуло в траву и исчезло.
«Странно, кто бы это мог быть?..» — подумал молодой человек. Он возвратился к девушке.
— Ну, что? — спросила она.
Щербаков пожал плечами и, чтобы успокоить Лену, сказал:
— Никого нет. Показалось.
Теперь они шли молча, и Михаилу все время чудилось, что в темноте кто-то тоже следует за ними. Но вот засияли огоньки станции.
Во дворе их встретила Галя.
— Поздненько вы гуляете, — сказала она лукаво. — Ребята уже спят, а я тебя дожидаюсь, Лена.
Простившись с Михаилом, девушки ушли на свою половину. А он еще долго стоял, курил и думал о странных шорохах в темноте.
К ПОДНОЖИЮ ГОР
На следующее утро приехал Бархатов. Он был в отличном настроении. Радушно поздоровался с каждым участником экспедиции, долго тряс руку старому Айбекову, разговаривая с ним по-узбекски.
Василий Яковлевич одобрил хозяйственную деятельность Щербакова и в свою очередь сообщил, что его работа в Душанбе была также очень полезной.