Полынов уходит из прошлого
Шрифт:
— Да, вода такая чудесная.
— Напрасно, можешь простудиться.
— В такую жару! — рассмеялась девушка. — Михаил Георгиевич, а вы что насупились?
Щербаков не ответил. Догадываясь, что между Малининым и Щербаковым что-то произошло, Лена спросила:
— В чем дело, если не секрет?
Щербаков не сдержался. Вероятно, этого не следовало говорить, но Михаил плохо владел собой в ту минуту.
— Ничего особенного... Виктор Михайлович просто уведомил меня, что вы его невеста, и потому я не
— Виктор, что это, как ты смел! — возмутилась Лена.
Лицо Малинина стало злым, но внешне он ничем не выдал своего состояния.
— Не совсем так, Леночка... Мягко говоря, Михаил Георгиевич несколько сгущает краски.
— Как это все-таки подло, Виктор, — сердито проговорила Лена и, повернувшись, быстро пошла в сторону стоянки экспедиции.
— Лена, подожди! — крикнул Малинин.
Но девушка даже не повернула головы, торопливо взбираясь по узкой тропинке.
— Оказывается, вот вы какой... Ну, хорошо, я это вам припомню, — бросил Малинин.
Это взорвало Михаила.
— Слушайте, вы!.. — Щербаков не закончил фразы, чувствуя, что может совершить глупость.
— Вы хотели еще что-то добавить?
— Ладно, все. Идите.
Михаил испытывал стыд за всю эту сцену и за то, что не неумел сдержаться. Когда он поднялся наверх, Бархатов уже возвратился. Щербаков порывался рассказать о случившемся Василию Яковлевичу. Он знал, как важна в высокогорной экспедиции товарищеская спайка. Но потом подумал, что не стоит огорчать начальника экспедиции и вмешивать во всю эту историю Лену.
Все снова уселись в машину и поехали дальше. Километрах в четырех от Хамзаабада, среди пышной зелени, Бархатов велел остановиться.
— Здесь разобьем наш лагерь. Снимайте палатки, разгружайте вещи.
МАЛИНИН ИСЧЕЗ
Солнце еще не зашло, когда палатки уже стояли, снаряжение было уложено, и машина укатила назад, в Горчаково.
Пользуясь тем, что селение находилось недалеко, Василий Яковлевич решил не трогать пока продовольствие, взятое в экспедицию, а отправиться всем поужинать в чайхану.
Дежурным остался Константин Туманов. Остальные шумной ватагой направились в Хамзаабад.
Возвращались в лагерь засветло. Воздух был чист и прохладен, вдали таинственно темнели горы с белоснежными шапками вершин. От садов, окружавших почти каждый дом, легкий ветерок нес аромат спелых яблок. После неприятного разговора с Малининым Михаил старался держаться подальше от Лены. Девушка заметила это. Она догнала ушедшего вперед Щербакова.
— Вы на меня не сердитесь? — спросила она.
— За что, Лена?
— Поверьте, мне самой неприятна эта глупая история.
— Да, когда любишь, можно наделать глупостей.
— Вы его оправдываете? —
— Простите, Лена, я не так выразился. Но я понимаю Малинина. Он, видимо, вас очень любит.
Михаил произнес это не без тайной надежды на то, что Лена выскажет свое отношение к Малинину.
Но она проговорила уклончиво:
— Мы дружим с ним два года. Он очень способный геолог. В институте его ценят...
— Он учится? — удивился Щербаков.
— Нет, он аспирант... Сейчас работает над диссертацией, как раз в области титана... Говорят, Виктор многого достиг... Вот почему Василий Яковлевич пригласил его в экспедицию.
Щербаков молчал. Малинин ей не безразличен. Как ни скверно было сознавать это, Михаил сумел подавить чувство какой-то горечи. «Ревную, что ли?» — подумал он. Их догоняли отставшие. Лена торопливо и просительно обратилась к Щербакову:
— Михаил Георгиевич, вы должны помириться с ним, я очень прошу вас...
— Хорошо, — тихо ответил Михаил, — но это зависит не только от меня.
Сзади раздался смех, молодые люди обернулись.
— Над чем вы смеетесь? — опросила Лена, сама невольно улыбаясь.
— Василий Яковлевич говорит, — заливаясь от смеха, проговорила Галя, — что хорошо бы его школьного друга захватить с нами в горы. Вот бы он где сбавил жирку!
— А что, — шутливо продолжал Бархатов, — мы бы нагрузили на него все снаряжение, и он бы за неделю стал стройным, как тополь. Зато Рашид, друзья, за время экспедиции определенно располнеет.
Ответом был общий смех.
— Рашид, не смей полнеть, — озорно проговорила Галя, — если ты растолстеешь, я за тебя ни за что не пойду замуж.
— А Галя самонадеянна, — заметил Осередко. — Может, он тебя еще и не возьмет в жены?
— Рашид, возьмешь?
Парень смущенно молчал.
— Ладно вам, — остановил развеселившуюся молодежь Бархатов. — Оставьте Рашида в покое. Лучше посмотрите на нашего голодающего, — указал он на вышедшего из палатки Туманова. — Костя, держись, несем тебе есть.
Потом все собрались в палатке мужчин.
Василий Яковлевич обратился ко всем:
— Так вот, друзья, с завтрашнего дня вводится строгий распорядок и дисциплина: подъем в пять часов утра, до семи зарядка и тренировка под руководством Михаила Георгиевича, которого, кстати говоря, я назначаю своим заместителем, затем завтрак. Поварами на завтрашний день назначаются Галина и Туманов, а дневальным — Рашид. Мы с Михаилом Георгиевичем сходим в Хамзаабад по хозяйственным делам, кстати побеседуем со старожилами, хорошо знающими горы. Осередко и Малинин отправятся после завтрака на разведку местности. Только далеко не заходить и к двум часам всем собраться на обед. Все ясно?