Полюби меня до завтра
Шрифт:
– Вместе? – спросил он.
– Вместе, - подтвердила я.
– Знаешь, - протянул Женя, - с чего мы начнем нашу новую жизнь?
– С чего?
– Замки сменим, - решительно заявил он. – А то мама дубликат сделала. И… И заведем кота? Согласна?
Эпилог
– Ну! Иди хоть поглажу! – возмутилась я.
Как же. Кошка, уверенно отвесив мне удар правой лапой, вывернулась, змеей соскользнула на пол и, гордо вытянув длинный хвост, зашагала прочь. Пушистая мраморная шотландка,
– Вот паразитка! – возмутилась я. – Женя, она, между прочим, вся в тебя!
– Да? – поразился Антонов, выбираясь из-за компьютера. – Вот уж никогда бы не подумал! Мне казалось, она в тебя, любовь моя.
– Не называй меня так, - я закатила глаза. – Меня от этого аж передергивает! Веет какой-нибудь смесью "Хита сезона" и тетушки Варвары.
Экстрасенса мы не встречали с того самого зимнего вечера, когда брали у неё интервью, но зато выпуск потом пересматривали. Вась-Вась сначала был уверен в том, что этот кошмарный ужас просто разрушит "Хит сезона", но зрители восприняли её колдовство очень положительно. Тренды ютуба, новые подписчики, новые зрители нашего прежде не очень успешного канала и как итог – огромное количество предложений, более чем интересных.
Вась-Вась хотел бы расширить наши прямые эфиры и проводить их каждый день, но мы с Женей отказались. Медийная жизнь далека от такой уж привлекательной. Я всё ещё вела свой блог, Антонов разгребал завалы на рекламной почте, на которую мне не хотелось даже заглядывать, и иногда рявкал в комментариях на хейтеров.
Фотки теперь были не абстрактные, настоящие. И общие. Две жертвы служебного романа и триста тысяч подозрений в беременности под последней фоткой.
Между прочим, подозрения как раз по адресу. Я провела ладонью по уже округлому животу и улыбнулась. Через несколько месяцев наш ребенок появится на свет и пополнит нашу семью. Женин кабинет из кошачьей превратится в детскую, ну, и нам придется нанимать охрану, чтобы отгоняли Алевтину Петровну, если она вдруг вздумает выкрасть внука или внучку и попытаться отдать его на балет.
– Кстати! – подал голос из кабинета Женя. – Твой распрекрасный сосед звонил!
– Ты опять!
– Не опять, а снова, - он высунулся в гостиную. – Роль предлагал.
– Какую роль? – удивилась я.
– Не знаю. Но он сказал, что они ищут кого-то на роль короля-рыцаря. Надо иметь бороду, высокий рост и уметь делать совсем уж тупое выражение лица при подписании указов, - хмыкнул Женя. – Уверен, этот персонаж будет любимчиком публики!
Я рассмеялась.
– Мне кажется, ты ошибся. Если это тот персонаж, о котором я думаю, то ничего хорошего о нем люди не скажут!
– Злодеи всегда привлекательны.
– Ты промахнулся ролью, Антонов, - закатила глаза я.
– Ты не хочешь, чтобы я попробовал?
Любой другой на его месте спросил бы с обидой в голосе, но Женя, кажется, даже с этого был готов посмеяться. По крайней мере, на его лице расцвела веселая
Если б я не знала своего мужа, сказала бы, что он уже принял предложение и плевать хотел на высочайшее одобрение с моей стороны. Но это было точно не про Женю. Я даже не сомневалась в том, что он ещё ничего не сказал и не стал принимать однозначное решение, хотел понять, поддержат ли его или укажут на дверь.
– Нет, конечно, я хочу, чтобы ты попробовал, - улыбнулась я совершенно искренне. – Ты же знаешь, я хочу, чтобы ты пробовал себя в чем-то новом. Тем более, это вряд ли будет мешать нашей основной работе.
– Не будет, - покачал головой Женя.
Он пересек гостиную, ступая по мягкому ковру, к слову, новому – предыдущий всё-таки отправился к Алевтине Петровне. Женя планировал выбросить его на свалку, но его мать уговорила не торопиться и поделиться с нею. Ковер она обрезала, каким-то образом умудрилась обработать край так, чтобы тот не сыпался, и теперь коврик красовался уже в её гостиной.
Мы там были не так и давно. Алевтина Петровна простила меня после того, как я согласилась выйти замуж за её сына, и, я знала, простила бы ещё раз, если б было надо, уже за то, что я ношу под сердцем его ребенка. Разумеется, мы не скрывали этот факт от родных, хотя гиперопека со стороны свекрови меня немного пугала. Но…
Нет, было бы странно ничего ей не сказать, а мне не хотелось оказаться в её глазах последней свиньей. Всё же, Алевтина Петровна была хорошей женщиной, пусть и перегибала немного со своей заботой. Ну, с кем не бывает… Тем более, сына она воспитала действительно хорошего.
Женя был идеальным мужем. Я не говорила ему об этом, точнее, не говорила слишком часто, но периодически думала: какой же я была идиоткой, когда каждый день три года подряд пыталась убедить себя в том, что ненавижу его.
Теперь – любила.
И скрывать это не собиралась.
…Он устроился рядом со мной на диване, обнял за плечи, опустил руку на живот и тихо поинтересовался:
– Вась-Васю то говорить будем? Он, наверное, будет в ужасе, когда узнает, что на определенный период его самая лучшая ведущая вынуждена будет отказаться от съемок.
– Ой, я быстро вернусь в строй, - закатила глаза я. – А уж пару пятничных передач проведешь с Саней и с Леной. Может быть, Вась-Вась наконец-то заметит, что Саня тоже ходячая харизма?
– Может быть, - фыркнул Женя. – Но, по-моему, Сане главнее, чтобы это Лена заметила.
– Она заметила, - прищурилась я. – Поверь жене, она заметила. А по поводу Вась-Вася… Мне кажется, мы неплохо объявляем такие новости в прямом эфире. Почему б не повторить этот опыт? Согласен?
Женя весело улыбнулся.
– Согласен.
Он потянулся ко мне за поцелуем, привычным движением привлекая к себе, и я обвила его шею руками, отвечая на поцелуй…
И буквально в ту же секунду слышала мурлыканье. Наша кошка, обычно неохочая до ласки, запрыгнула на колени и терлась головой о мой живот. Я отвлеклась, почесала её за ухом – но через минуту уже вновь целовала мужа, пока кошка, оскорбленная и обиженная, гордо удалялась дремать в его кабинете…
Конец