Полюби во мне тьму
Шрифт:
Побывав украдкой в башне, я сделал несколько открытий: Лючия занимается магическими опытами с применением ядовитых ягод, крови жаб, высушенных крыльев летучих мышей, что, на мой взгляд, не свойственно истинной дочери Света. Как бы такие наклонности, вкупе с твердым характером и отчаянной смелостью, не сделали Лючию привлекательной для Кразимиона.
Существует и другое опасение. Дочь Света, отложив испытываемую прежде ненависть, проявляет о раненном Кразимионе большую заботу. Мною были замечены задумчивые взгляды, ласковые движения руки по овалу
Вывод: Нам следует задуматься, какие меры предпринять, если интерес сторон друг к другу не спадет даже после прохождения ими через Порог, снимающий всякую наносную магию. Если кратко: шеф, что будем делать, если они действительно полюбят друг друга?
P. S. Проклятый дождь льет третьи сутки. Промок и замерз.
Агент тайного посольства на Той стороне
Д. Всевидящий».
***
– Дуня, это вы повыдергивали страницы из книги? – Лючия листала фолиант, который нашла стоящим на полке вверх ногами. – На что вам?
Дуня закрыла ладонями глаза, стыдясь своего поступка. Если бы она могла, исчезла бы вовсе, лишь бы не отчитываться перед девчонкой, все три дня не уступающей ей место возле ложа милого друга. Но нужно держать лицо. Пока демон зависит от Лючии, Дуня должна оставаться приветливой и прилежно исполнять роль милой компаньонки.
– Я не помню, - выдохнуло привидение, применив спасительную отговорку.
– «Ну почему же милорд не приходит в себя? Уж он-то раздобыл бы мне чистую бумагу, и тогда не пришлось бы писать на полях вырванных страниц».
Хотя «старая знакомая» Кразимиона уже знала об утренних провалах памяти, она ни разу не застала Дуню за чтением мемуаров. Мало того, даже не подозревала, что оные существуют. А Грозовое Облако, Вечный Дождь или Кто-То-Там-Еще, кем привидение представлялось, пока не заметит собственноручно выцарапанное на стене сообщение: «Имя тебе Дуня. Ткни пальцем себе в грудь!», просто боялось, что шустрая девица, воспользовавшись моментом беспамятства, приберет заветную книжицу к рукам. Навряд ли после этого она продолжит улыбаться. Если вообще, узнав, что о ней пишет привидение, не развеет его по ветру. А Лючия и не такое может. В этом Дуня не сомневалась.
Она видела, как втащив тяжеленного демона в башню, девчонка несложными пассами замуровала вход. Такую дверь ни тараном, ни отмычкой не возьмешь. А если вспомнить прошедшую ночь, то вообще призрачные мурашки по спине поползут. Лючии стоило лишь высунуться в окно, к которому ее муженек, пытаясь взять приступом башню, подтащил огромную лестницу, как у той все ступеньки вместе с взбирающимися по ним воинами вниз осыпались. Ох, и крику было!
– Если еще раз замечу, что вы портите мои книги…
Но Дуня не дала договорить, не желая знать, какая кара ее постигнет, если ей когда-нибудь вздумается рассердить ведьму.
– Да там были только какие-то дурацкие картинки и несколько циферек!
– Ах, значит, все-таки
«О, божечки! – метнулась в голове привидения радостная мысль. – Как вовремя я исписала эти странички, иначе меня непременно вывели бы на чистую воду!»
До сих пор Дуня ни взглядом, ни действием не выдала, что знакома с демоном.
Неизвестно, чем бы закончилась перепалка, если бы Краз вдруг не «пришел в себя».
***
Ему очень хотелось есть, но приходилось притворяться мертвым. Три дня – это тот срок, за который любой демон окрепнет после ранения и сможет понять, каких поступков ждать от горящей ненавистью женщины.
Лючию следовало бы назвать разумной и сдержанной, но поселившееся рядом привидение и не такую способно разговорить или довести до белого каления.
– Еще раз я встретила моего чернокрылого ангела в монастыре, - в первый же вечер, поддавшись на уговоры Дуни, делилась воспоминаниями Лючия. Тут Кразимион слегка напрягся, опасаясь, что его призрачная подруга все-таки захочет пояснить обманутой Лючии, кто есть ангел, а кто демон, но она лишь подсказала:
– Не называете его «Мой-Чернокрылый-Ангел». Слишком длинно. Пусть будет просто «милорд».
– Милорд? Пусть будет милорд, - согласилась Лючия. – В тот день я чуть не уверовала, что происхожу из рода ведьм, ведь только они могут общаться с потусторонними силами. Но по рассказам настоятельницы, ведьмы якшаются с бесами, но никак не с ангелами. А ведь я, будучи ребенком, была прямо-таки одержима милордом. Представляла, как он укроет меня своим крылом, если случится беда, как успокоит и споет тихую песнь, если мой сон потревожат кошмары. Но мало ли чего могут надумать маленькие девочки…
Лючия замолчала. Поправила одеяло, которым был укрыт Кразимион.
Заботливая рука нечаянно коснулась обнаженного плеча, и демон чуть не выдал себя. Для него стало мукой любое прикосновение Лючии. Краз едва сдерживался, когда она расстегивала его многочисленные ремни, чтобы осмотреть искалеченное падением тело.
– Когда случилась беда, никто не накрыл меня крылом, не спел и не успокоил. Я придумывала причины, оправдывая его отсутствие, беспокоилась, не случилось ли чего с моим ангелом. И тем больнее было увидеть, как он безмятежно гуляет по монастырскому саду, ест яблоки, греется на солнце. По-прежнему красивый и здоровый... Я подкараулила милорда и выплеснула на него всю накопившуюся боль, но не заметила в его лице и толики сожаления или раскаяния. Лишь холодный взгляд и недоумение, как я, букашка, посмела ударить его. Как оказалось, я ничего для милорда не значу. Я - пустое место. И тут ненависть накрыла меня с головой. Именно тогда я решила, что обязательно найду его и отомщу.