Помечтай немножко
Шрифт:
— Это смешно, Рэчел. И потом, я не собираюсь ничего вычитать у тебя из зарплаты за вчерашний день.
— Вычтешь как миленький, понял?
— Послушай, ты сама создаешь проблему из ничего. Если мы захотим заняться любовью и у нас выдастся для этого подходящий момент, значит, мы займемся любовью. При чем тут зарплата?
Как бы Гейб ни делал вид, что он не улавливает, в чем дело, он тем не менее отлично понимал, что Рэчел имеет в виду. Оставалось лишь порадоваться тому, что у него хватило такта не напоминать ей, как однажды
Гейб стал молча смотреть на дорогу, и пикап успел промчаться по шоссе целую милю, прежде чем он заговорил снова.
— Ты ведь говоришь серьезно, не так ли? Для тебя это в самом деле проблема?
— Да.
— Ладно. Тогда мы подумаем над этим и придем к какому-то решению, а у тебя к тому времени как раз и дела твои закончатся. — Он осторожно погладил ее ногу. — Ну как, ты в порядке после вчерашнего?
В вопросе его было столько искренней тревоги, что Рэчел невольно улыбнулась:
— Да, я в порядке, Боннер. Лучше не бывает.
— Вот и хорошо, — сказал он и осторожно сжал пальцами ее бедро.
— А ты как? — поинтересовалась Рэчел.
— Да тоже лучше не бывает, — сказал Гейб и издал хриплый, какой-то натужный смешок, словно его гортань отвыкла издавать подобные звуки.
— Рада это слышать, — отозвалась Рэчел и посмотрела в окно. — Ты только что проехал поворот на гору Страданий.
— Знаю.
— Кажется, ты собирался отвезти меня домой.
— Всему свое время, — сказал Гейб, снимая очки.
Пикап въехал на окраину Солвейшн и остановился у входа в гараж Дили. Не успел Гейб затормозить, как Рэчел заметила стоящий сбоку от гаража «форд-эскорт».
— О, Гейб…
Она распахнула дверцу пикапа, подбежала к «форду» и разрыдалась.
— Ничто так не трогает сердце женщины, как комплект новых шин, — сказал подошедший сзади Гейб и ласково обнял ее за талию.
— Это просто чудесно, я так рада. Но только… у меня не хватит денег, чтобы с тобой расплатиться.
— А разве я этого требую? — В голосе Гейба зазвучали Нотки возмущения. — Страховка Кэла покроет все расходы.
— Не все. Даже богатым людям приходится в таких случаях кое-что доплачивать. Дуэйну приходилось доплачивать за все четыре наши машины.
Не обращая внимания на ее слова, Гейб взял Рэчел за руку повыше локтя и повел обратно к пикапу.
— Потом приедем и заберем твой рыдван, — сказал он. — А теперь у нас есть еще кое-какие дела.
Пикап покатил прочь от гаража Дили. Рэчел настороженно прислушивалась к тому, что творилось у нее внутри.
Казалось, все ее чувства попали в некий огромный миксер. Гейб был одновременно грубым и добрым, безнадежно, непроходимо глупым в каких-то вещах и бесконечно мудрым в других. И кроме всего прочего, она так хотела его, что от желания у нее даже зубы ломило.
Гейб направил пикап к центру города и притормозил на стоянке, расположенной
— Пошли, поедим мороженого, — сказал он.
Прежде чем он успел открыть дверцу, Рэчел предостерегающим жестом схватила его за руку. Было предобеденное время, и у окошка, через которое подавали мороженое, царило оживление. Рэчел сразу поняла, что именно задумал Гейб. Сначала шины, а теперь еще и… Нет, это слишком.
— Спасибо, Гейб, — напряженным голосом сказала она, — но я должна сама решать свои проблемы.
Эта демонстрация независимости, однако, не произвела на Гейба никакого впечатления.
— Вылезай из машины, да поживее, — сказал он, пристально глядя на Рэчел. — Ты все равно отведаешь мороженого, даже если мне придется силком запихивать его тебе в глотку.
Рэчел вспомнила, что всего несколько минут назад Гейб казался ей очень чутким человеком, и невольно усмехнулась. Поняв, что выбора у нее нет, она открыла дверцу.
— Это мое дело, так что я сама им займусь, — сказала она.
— Давай-давай, у тебя это здорово получается, — отозвался Гейб и громко хлопнул дверцей.
— Я требую повышения зарплаты, — бросила Рэчел, шагая к тротуару. — Если ты можешь позволить себе швырять деньги, покупая новые шины и мороженое, значит, ты в состоянии поднять мой нищенский заработок.
— Улыбайся людям: они такие добрые и хорошие.
Рэчел чувствовала на себе взгляды: вокруг окошка толпились несколько матерей с маленькими детьми, двое-трое дорожных рабочих в грязных футболках, деловая женщина с прижатым к уху сотовым телефоном. Только группе мальчишек, катавшихся неподалеку на скейтбордах, было наплевать на то, что грешная вдова Сноупс снова ступила на священную землю Солвейшн.
Гейб подошел к окошку и обратился к девушке, продававшей мороженое:
— Твой босс здесь?
Девушка, энергично перемалывая челюстями жевательную резинку, кивнула.
— Ну-ка, позови его сюда. — Пока они ждали, Рэчел бросилась в глаза стоящая у окошка небольшая коробка из прозрачного пластика с наклеенной на нее фотографией кудрявой девчушки с улыбающейся рожицей. На коробке была надпись: «Фонд Эмили». Чуть ниже следовало разъяснение, призывающее посетителей помочь собрать необходимую сумму на лечение ребенка, страдающего от лейкемии. Рэчел тут же вспомнила женщину с деревянными серьгами в ушах.
Вы наша последняя надежда, миссис Сноупс. Эмили может спасти только чудо.
На какой-то момент у Рэчел перехватило дыхание. Она медленно открыла кошелек, достала оттуда пятидолларовую купюру и опустила ее в прорезь на коробке. Как раз в этот момент в окошке появилось лицо Дона Брэди.
— Привет, Гейб, как… — начал было он и осекся, увидев Рэчел.
Гейб сделал вид, что не заметил его замешательства.
— Я тут как раз говорил Рэчел, что у тебя делают лучшее в городе мороженое. Дай-ка нам пару порций. Больших.