Поменяемся?
Шрифт:
— Я понятия не имел, из каких побуждений ты взялась за работу, и мне до сих пор это не слишком интересно, если быть честным. Меня интересовал качественный дизайн-проект. Если так не хотела браться, нужно было отказать. Я бы нашёл другого исполнителя. А если дала слабину и взялась — доведи дело до конца. По-моему, всё очень просто. — Сделав большой глоток, Рафаэль с грохотом опускает бутылку на стол.
Не найдя, что ответить, я со скрежетом перемалываю зубную эмаль. Я была дурой, когда подумала, что он способен быть приятным собеседником. Вкусный рислинг на время
— Всё. Я наелась, — вытянув шею, я машу официанту. — Рассчитайте нас, пожалуйста. И побыстрее.
Сведя к переносице брови, Рафаэль оценивающе меня оглядывает.
Наплевать, что думает обо мне этот эксперт в сфере услуг и торговли, выставивший меня дилетанткой, которая не умеет нести ответственность за взятые обязательства. Нужно было и вправду выкатить ему счёт за каждую потраченную минуту без оглядки на многолетнюю дружбу.
Через пару минут на стол опускается счёт. Рафаэль предупредительно поднимает палец.
— Я заплачу.
— Я и не думала лезть за кошельком, — холодно парирую я, скрестив на груди руки. — Только что выяснилось, что ты задолжал мне пару десятков мишленовских ужинов.
— Ну вот видишь, как удачно зашла об этом речь.
Он прикладывает карту к терминалу, бросает на стол несколько купюр и, поймав мой взгляд, поясняет:
— Вот это и есть благодарность.
— Кто тебя научил так экономить слова? — бормочу я, выходя из-за стола. — Какой-то немой родственник? Ничего страшного не произойдёт, если ты откроешь рот и скажешь «спасибо». Мышцы не сдуются, голос не станет писклявым, грудь не полысеет.
Эрекция не пропадёт, — договариваю мысленно.
— Вино делает тебя такой болтливой. Я давно заметил.
— Да пошёл ты, — бубню я себе под нос, выскакивая из дверей ресторана.
За время нашей так называемой трапезы успело стемнеть, так что приходится то и дело заглядывать в навигатор, чтобы не сбиться с маршрута. Будет непростительно, если Рафаэль вернётся в номер раньше меня.
В кабину лифта мы заходим одновременно. Ткнув в кнопку нужного этажа, я сразу отворачиваюсь, давая понять, что на пижамную вечеринку он может не рассчитывать.
— Кто первым в душ пойдёт? — звучит за мной.
— Я, конечно. После вас ванная выглядит так, будто в ней мыли алабая.
— Ну спасибо. — В голосе Рафаэля слышно недовольство, которое откликается во мне токсичным удовлетворением. Пока не могу простить ему нравоучений относительно нашего сотрудничества.
— Видишь, не так уж и сложно благодарить, — иронизирую я, повернувшись к нему лицом. — Ты, кстати, спрашивал по поводу ванны. Может, в ней и будешь спать?
— А если ты ночью в туалет захочешь? — не задерживается он с ответом. — Ты, я смотрю, любительница побегать.
Толстовка на моей груди натягивается так, словно скромную двойку под ней внезапно раздуло на три размера. Да что он привязался к моему мочеиспусканию? Просто я в самолёте много пила, чтобы избежать обезвоживания.
— Я сплю у окна на двух подушках, — цежу я. — Комнату ночью не проветриваю. Болтовни из телефона и телевизора не терплю,
— Я сплю в трусах, — сообщает Рафаэль, удерживая мой взгляд. — До остального мне по хер.
8
«Это было неожиданно», — приходит скорбное сообщение от Вити в ответ на моё признание о том, что я и Рафаэль вынуждены спать в одном номере.
Сюрприз-сюрприз, — мысленно иронизирую я, накрывая светящийся экран одеялом и раздумывая над ответом. Рафаэль в это время мирно спит, повернувшись ко мне спиной, точнее, задницей, упакованной в серые кэльвины кляйны. Он продефилировал в них через всю комнату, не оставив мне шанса проигнорировать его брендовые предпочтения. Ему, видите ли, нужно было поставить телефон на зарядку. Нет бы сначала позаботиться об этом, а потом уже снимать штаны.
Несправедливо. Пока я вынуждена разбираться с Витей, мобильный Рафаэля будто бы сдох вместе со своим хозяином. Куда смотрит Лиана? Почему она не засыпает своего унылого сожителя угрозами и проклятиями? Почему я одна должна потеть, придумывая объяснения?
«Этого не было в планах. Рафаэль собирался жить отдельно, но свободных номеров не оказалось».
«Чтобы на огромном горнолыжном курорте не оказалось ни единого свободного номера? Ни за что не поверю».
«Можешь обсудить это с ним, — быстро устав от роли провинившегося подростка, я свирепо луплю по клавишам. — Рафаэль вроде твой лучший друг».
«Обсужу. Но не забывай, что именно ты моя невеста».
«А ты мой жених, который втихую спланировал поездку на Мальдивы с моей подругой. Так что у нас один-один».
«Лиана арендовала виллу. Вилла и номер — разные вещи».
Я с шумом втягиваю воздух, полный ярости. Под одеялом его оказывается катастрофически мало, так что приходится высунуть нос, чтобы не задохнуться. Вообще-то я до последнего надеялась, что Витя откажется от поездки и вся эта ситуация с отпуском порознь не превратится в извращённую рокировку. Думала, через пару дней он одумается и прилетит ко мне, а Рафаэль вернётся туда, куда должен: под каблук к Лиане. Но черта с два.
«Хорошие мальчики попадают на виллы, а плохие девочки гниют в номерах. На том и закончим».
«Агния, — приходит спустя минуту. — Я не хочу ругаться. Просто факт того, что другой мужчина спит на соседней кушетке, мне, мягко говоря, не нравится. Думаю, меня можно понять».
Я перечитываю это сообщение трижды, чтобы удостовериться в правильности своей реакции. Нет, это отнюдь не вина за то, что пятка Рафаэля находится в паре сантиметров от моей. Это ярость от того, что Витя получал от меня ссылку на номер вместе с вопросом о необходимости дополнительного места. Он ответил, что посмотрел, и его всё устраивает. И подтвердил это снова, когда я переспросила. Но если Витя не в курсе, что в номере, кроме кровати и кресла кукловода, нет другой мебели, значит, даже не пытался открыть сайт.