Помереть не трудно
Шрифт:
— Остановитесь, Секретарь, — голос Владимира прогремел под липами, перекрывая и крики воробьёв, и шум близкого проспекта.
Господин нехотя остановился. Обернулся, не отпуская моей руки, и вновь оскалил зубы в улыбке. Это у него получалось очень хорошо.
— Вы хотите что-то добавить, мессир дознаватель?
— Да. Хочу, — Владимир вышел вперёд, широко расставил ноги и упрятал одну руку в карман пиджака, как будто у него там был пистолет. — По законам Совета, личность, которую пригласил Совет для свершения какого-либо дела, а так же свита вышеназванной личности, пользуется
— Что вы хотите сказать? — глаза Секретаря недобро сощурились. Он перестал улыбаться, и хватка на моей руке сделалась сильнее. Пахло от него неприятно: почему-то ладаном и сырой землёй.
— Совет пригласил господина Голема с помощником для расследования дела о проклятии, — сказал громко Владимир. — И пока расследование не завершиться, или же не будет остановлено, вы не имеете права брать под стражу ни его самого, ни его помощников. Я, как официальный посредник между Советом и господином Големом, должен выразить протест и пресечь ваши действия, господин Спичкин.
— Вы забываетесь, мессир дознаватель, — голос Секретаря треснул вместе с его уверенностью в себе.
— Я действую строго в рамках закона, — скромно ответил Владимир.
— Предупреждаю: Совет может пересмотреть… своё благоволение к вашей персоне. И припомнить кое-какие старые грешки.
— Я это переживу.
— Уверены?
— А вот это я могу расценивать, как угрозу официальному лицу, — заявил Владимир, зачем-то поднимая свой молот.
— Ну хорошо, — Секретарь отдёрнул от меня руку, словно обжегся. На лице его была написана вселенская скука пополам с брезгливостью. — Отпусти его, — дал он команду здоровяку. Тот подчинился. Спичкин посмотрел на меня.
— Сегодня вам удалось выкрутиться, мессир стригой, — проговорил он ядовито. — Но помните: везение ваше рано или поздно закончится. И в этот миг я буду рядом.
— Я готов идти с вами, несмотря на апелляцию господина дознавателя, — сказал я.
Ярость отхлынула. В этот момент я ощущал лишь усталость. И желание, чтобы это всё поскорее закончилось.
— Ну уж нет, — Спичкин бросил недобрый взгляд на Владимира. — Коли у вас такие защитники… Я лучше подожду. Вы никуда от меня не денетесь, мессир стригой. Так что наслаждайтесь. Искренне наслаждайтесь последними днями свободы. Светом солнца, обществом друзей… Ибо я вам обещаю: как только вы попадёте ко мне в руки, вы проклянёте день, когда возжелали силы. Вся она, без остатка, обернётся против вас.
Круто повернувшись, он почти добежал до своей чёрной машины и канул в её глубины. Свита, не глядя более на меня, последовала за ним.
А я опустился на землю и закрыл глаза.
Ничего не понимаю, — билось у меня в голове. — Я ничего не понимаю…
На плечо легла рука. Вместе с нею пришел знакомый дух вишнёвого табака, французского одеколона и чистой крахмальной сорочки.
— Идём, Сашхен, — голос шефа был усталым и пустым, как высохший колодец. — Хватит с тебя на сегодня впечатлений.
Я поднялся. Ощущая на себе взгляды тех, кто присутствовал
— Спасибо, — сердечно сказал Алекс подошедшему Владимиру. — Спасибо тебе, Володенька. И… Прости. Прости, я думал, что ты сломался…
— Ничего ещё не кончилось, — угрюмо бросил Владимир. — Я просто выторговал вам отсрочку. Спичкин — клещ. Он не отвалится, пока не насосётся.
— Ничего, — в голосе Алекса было больше энтузиазма, чем в его глазах. — Мы что-нибудь придумаем. В крайнем случае, вызовем тяжелую артиллерию. И кстати, — шеф послал мне укоризненный взгляд. — Прими благодарность от моего напарника. Он бы и сам мог сказать спасибо, если бы не был таким глупым, напыщенным болваном.
Владимир только махнул рукой.
— Моя машина всё ещё в вашем распоряжении, — на улице, под ярким солнцем, князь Неясыть не мог так легко соткаться из теней и сумрака. Но всё равно подошел совершенно бесшумно. — И если вам нужно убежище, мой клуб…
— Премного благодарен, — склонил голову Алекс. — Вы и так сделали для нас слишком много. Но мы остановились в Астории, так что…
— Разумеется, — улыбнулся флибустьер. Золотая серьга пустила солнечный зайчик мне в глаз. — Там вы будете в полной безопасности.
Полы плаща с красным подбоем взметнули пыль на асфальте, и флибустьер исчез. Вместе с ним исчезли, как по волшебству, и остальные любопытные. Мы остались втроём.
— Это Младший Степной! — тут же вскричал Алекс, крутанувшись на месте и ударив кулаком в ладонь. — Это Гордей настучал в Совет о поединке. Ну он у меня…
— Почему вы думаете, что это он? — признаться, я тоже всё время об этом думал: кто? Кто сообщил в Совет?..
— Сам подумай: кому выгодно, чтобы расследование не состоялось? Кто пытается остановить нас с самого нашего приезда? Все нападения вервольфов недвусмысленно указывают на Гордея Степного. Младший брат директора «Семаргла» слишком озабочен тем, чтобы устранить нас с тобой с дороги… И после того, как не получилось уничтожить своими силами — натравил Совет.
Я видел этого Спичкина раньше. В клубе Астарта, рядом с магом в желтой майке. Я тогда думал, что он состоит в его свите, но как оказалось, всё было наоборот: возможно, маг, которого Матрёна указала, как исполнителя проклятья на кладбище — сам работал на Совет…
Вслух я ничего говорить не стал. Я слишком зол был на Алекса. И слишком устал для того, чтобы объяснять свои выводы.
— Это вы организовали поединок, — сказал я. Вы хотели, чтобы я убил вервольфа. А теперь удивляетесь? Вы же сами меня подставили.
— Дурак ты, Сашхен, и не лечишься, — беззлобно ругнулся Алекс и отвесил мне шутливый подзатыльник. — Это была приманка. Мы спровоцировали противника на ответные действия, он запаниковал. И заглотил наживку по самые помидоры… Теперь осталось вытянуть его на поверхность, и — подсечь.