Помещицы из будущего

Порохня Анна

Мы с подругой медленно повернулись на этот голос и удивленно уставились на трех мужчин, держащих под уздцы своих лошадей. Хорошо одетые, лощеные, с сытыми, довольными лицами они сразу мне не понравились.

Я посмотрела на Таню и поняла, почему они смеются. Ее платье, руки и даже лицо были грязными, а в волосах торчали соломинки из мешка. Видимо мой вид представлял такую же картину. Интересно, кто они?

Захар потащил свинью прочь, кланяясь незнакомцам, а мы молчали, угрюмо наблюдая за ними.

Дверь распахнулась и из дома вышла

нянюшка. Глаза старушки стали похожи на блюдца, стоило ей увидеть нас. Она тихо охнула, встала перед нами, пытаясь закрыть собой, но это плохо получалось, ведь мы были куда выше ее.

– Господа, прошу прощения… барышни… барышни… - бедняжка не могла придумать, как оправдать наш внешний вид. Но что тут было оправдывать, если молодые люди видели всю сцену со свиньей?

– Не стоит извиняться, Аглая Игнатьевна, Софья и Елизавета спасли дворовых слуг от взбесившейся животины, - сказал высокий блондин с вьющимися волосами. У него были ярко-голубые глаза, красивый греческий профиль, и я сразу же прозвала его «барин Аполлон». – Это было довольно смело.

Я не понимала, насмехается он или говорит серьезно. Глаза мужчины искрились весельем, но выглядел он невозмутимым.

– Это было довольно эксцентрично… - второй мужчина, жгучий брюнет с темными глазами, отвернулся, скрывая улыбку. – Тебе так не кажется, Петр?

Третий незнакомец кивнул, но казалось будто он не слышал, о чем его спрашивали. У него был каштановые волосы, в которых запутались рыжеватые пряди и светло-рыжие ресницы. Мужчина как-то странно смотрел на меня, словно между нами что-то было или, скорее, он хотел, чтобы между нами что-то было.

– Зайдете на рюмочку настойки, судари? – нянюшка принялась нас подталкивать к двери. – Прошу вас, господа, уважьте нас.

– Мы заехали узнать, как дела у барышень, но видим, что все в порядке, - брюнет передал поводья слуге. – А от вашей настойки, Аглая Игнатьевна мы точно не откажемся, да друзья?

Остальные мужчины тоже передали поводья подбежавшим слугам, и они направились к дому.

– Быстро наверх! – прошептала нянюшка. – Переодевайтесь!

Нас не нужно было просить дважды. Мы скользнули в полуоткрытые двери и помчались наверх.

– Интересно, что это за мажоры? – Таня бросила на меня быстрый взгляд. – Какая ты грязная, Галочка…

– Ты не лучше, - проворчала я. – Не знаю, кто эти молодые люди, но они нас знают точно. Вернее не нас, а сестер, каких им там… Засецких! Как бы не попасть впросак!

– Барышнечки! Барышнечки! – раздался за нами голос Глашки. – Обождите! Сейчас личики-то умоем! Волосы причешем! К господам спуститесь в лучшем виде!

Мы оглянулись, и я чуть не рассмеялась. Девушка неслась за нами с ведром теплой воды, путаясь в длинном сарафане, бретельку которого она так и не отремонтировала.

Таня открыла дверь, пропуская ее вперед, но Глашка на секунду застыла, приоткрыв рот, а потом протянула:

– А чего это с вами? Опять с балконов упали?

– Нет, свинью ловили, -

подруга подпихнула ее. – Иди уже.

Девушка хлопнула глазами, недоверчиво улыбаясь.

– Какую свинью? Хавронью, что ли?

– Да! – в один голос рявкнули мы. – Иди, Глашка!

Она помчалась вперед и затарахтела кувшином о край таза.

Мы сняли грязную одежду, умылись, после чего надели чистые платья, не особо отличавшиеся от предыдущих. Глашка поправила нам прически, ловко орудуя щеткой, но волосы все равно оставались непослушными, завиваясь от влаги.

– Ничего, оно так даже повеселее… - девушка отошла на несколько шагов, разглядывая нас. – Спускайтесь вниз, к гостям. Барычи небось заждались!

Нам эти «барычи» были как кость в горле, но не пойти мы тоже не могли. Это выглядело бы, по меньшей мере, странно, да еще и неприлично.

– Постараемся много не разговаривать, - волнуясь, сказала Таня, спускаясь по лестнице. – Но я все равно чувствую, что ляпнем не то! Как пить дать!

– Не переживай, - успокоила я ее. – Нужно брать все в свои руки, вести разговор самим, чтобы у них не было возможности задавать много вопросов. Поняла?

– Хорошо, - кивнула подруга. – Ну что, с Богом?

Мы быстро обнялись и вошли в гостиную.

Молодые люди сидели кто на диване, кто в кресле, попивая рябиновку нянюшки. Она стояла в хрустальном графине на круглом столике, а возле нее красовалась идеальная клубника на большом блюде.

При виде нас мужчины поднялись и простояли, пока мы не уселись на софу. Рыжий Петр снова принялся поглядывать на меня своими светло-карими, почти янтарными глазами, а я старательно не замечала этого. А что если между ними с настоящей Лизой что-то было?

Еще и неприятная история со свиньей… Вряд ли барышни могли себя так вести в этом времени. Они скорее упали бы в обморок или дали деру. Но мы с Таней оседлали эту проклятую свинью и наверняка продемонстрировали и нижние сорочки, и молочные телеса, прикрытые одними чулками, и то снизу. Я мысленно простонала, но решила не забивать себе голову ерундой. Все равно уже ничего не исправишь.

Глава 8

– Матушка беспокоилась о вас и велела передать, чтобы вы скорее выздоравливали, - сказал брюнет, постукивая длинным пальцем по рюмке с настойкой. – Но, как мы успели заметить, вы чувствуете себя довольно хорошо.

– Передавайте вашей матушке благодарность за внимание, - сказала ему Таня сквозь зубы, но он казалось, не заметил этого.

– Саша, прекрати, - блондин стрельнул на него предупреждающим взглядом, но я видела, что ему тоже смешно. – Это не совсем прилично.

– Все, Андрей! Я замолчал, - улыбнулся нагловатый Саша. – Как вам погода, барышни? Пришла пора пикников.

Пикников? Ах, да… юноши употребляют иностранные слова, как и положено молодым образованным представителям дворянского сословия.