Помешанный

Сноу Дженика

Я был уверен — всего на мгновение — что он думал, что сможет выбраться из этого. Его инстинкты «бей или беги» работали сверхурочно. Но за этим фасадом, когда я заглянул ему в глаза, увидел, что он знает правду. Его глаза были широко раскрыты и полны неистовства, когда он схватил нож, словно это могло его спасти.

Было почти забавно, правда. Я наклонил голову, ухмылка тронула мои губы.

— Ты собираешься порезать меня этим, Брэндон? — спросил я, мой голос пронизан небрежным безразличием.

Я шагнул вперед, наблюдая за

его паническим всплеском. Это позабавило меня. Одним плавным движением я схватил его за запястье и повернул так сильно, что он вскрикнул и выронил оружие. Лезвие ударилось о тротуар с тихим лязгом, и я наклонился ровно настолько, чтобы поднять его.

Было приятно услышать вздох страха, когда я притянул мужчину к себе, держа за запястье, наши лица были всего в дюйме друг от друга.

— Я ждал этого неделями, — прошептал я, зная, что, без сомнения, выгляжу и звучу как тот псих, которым и являлся.

За долю секунды я переключил хватку с его запястья на горло и прижал мужчину к кирпичному зданию, чувствуя, как удар отдается в нем. Он сопротивлялся в моих руках, но я был сильнее. Я держал его нож в руке и сильнее обхватил пальцами его горло, оставив хватку едва достаточно свободной, чтобы он мог сглотнуть, что я ощущал своей ладонью.

Даже вонь мусора в нескольких футах от меня не могла скрыть запах его страха.

Я навалился всем своим весом на его тело и еще сильнее сжал руку на его шее, пока не перекрыл доступ кислорода. Включился его инстинкт выживания, и он вцепился в мою руку, отчаянно пытаясь вырваться.

Долгие секунды я просто смотрел Брэндону в лицо, видя, как лопаются кровеносные сосуды в белках его глаз, наблюдая, как его лицо краснеет, а затем становится фиолетовым. Его рот открывается и закрывается в попытке вздохнуть.

Все это время мой член пульсирует.

Я так чертовски тверд.

Наблюдая, как жизнь угасает в другом человеке, и я тот, кто ее забирает, я получал величайший гребаный кайф.

Я знал, что он чувствовал злое намерение вокруг меня, потому что его страх превратился во что-то другое. Его глаза стали невыносимо большими, и он покачал головой. Я наклонился и убедился, что он чувствует мою эрекцию. Он за сопротивлялся сильнее, возможно, думая, что я действительно больной ублюдок и трахну его, прежде чем убью… или после.

Я сумасшедший, но не настолько.

Я сжал его горло сильнее, пока не понял, что если еще немного сильнее надавить, то сломаю ему шею. Борьба Брэндона становилась слабее, удушье завладело им своей темной, нерушимой хваткой.

Держа его нож в другой руке, я поднял лезвие и посмотрел на него секунду, приглушенный свет от уличного фонаря отразился от металла и заставил заблестеть.

— Я порежу тебя, Брэндон, — сказал я. — И как бы я ни фантазировал об этом в течение нескольких недель, теперь я не уверен, как именно хочу причинить тебе боль.

Моя жестокость и дикость не могли насытиться этим, и убить его

так быстро, просто задушить его было недостаточно. Этого никогда не будет достаточно, чтобы насытить зверя, поэтому я немного ослабил хватку, чтобы продлить это.

Его вздохи были слабыми, но болезненными, его страх ощутимо витал в воздухе. Я закрыл глаза и просто позволил другим чувствам взять верх.

Я слушал, как он пытается дышать.

Запах ужаса и страха исходил от него.

Я почувствовал, как его пульс начал биться медленнее под моей хваткой, похожей на тиски. Я открыл глаза и посмотрел ему в лицо, слезы текли по его щекам, пот покрывал его лоб. Я не мог больше ждать.

Точным движением я поднес кончик к его щеке и провел им вниз, рассекая его кожу. Он не мог кричать, пока моя рука все еще была на его горле, поэтому он только и делал, что скулил. Я застонал, когда вонзил лезвие еще глубже. Запах его крови медленно наполнил мой нос, и еще один стон покинул меня.

Вот кто я. Вот что мне нужно.

Я продолжал тянуть лезвие вниз, и, добравшись до его шеи, я отпустил его горло и немедленно перерезал яремную вену. Струи крови брызнули из зияющей раны, но я еще не закончил.

Схватив его руку, я начал резать его запястье. Булькающий стон был музыкой для моих гребаных ушей, и он ударил меня свободной рукой. Но Брэндон был слишком слаб, а я слишком чертовски силен, чтобы он меня оттолкнул.

Я положил другую руку ему на рот, заглушая звук, хотя мне бы хотелось услышать его крик. Это, несомненно, заставило бы меня кончить.

Я продолжал резать, пока не добрался до кости. Он был настолько слаб в этот момент, что больше не сопротивлялся. Кровопотеря была значительной, кровь лилась из его шеи и запястья. Брызги покрывали мое лицо и шею, но моя одежда была черной, достаточно темной, чтобы скрыть доказательства моего убийства.

Он плакал, и я смеялся, позволяя удовольствию течь сквозь меня. Это было то, что мне было нужно. Насилие… и тот факт, что я причинил боль и в конце концов… отнял жизнь.

Я отступил и уставился на дело своих рук, когда он опустился на землю. Нож был недостаточно острым, чтобы пройти сквозь кость, но я прорезал кожу, мышцы и сухожилия, и этот кусок его тела неловко свисал в сторону.

— Этой рукой ты бил женщин в своей жизни, да? — я не ожидал, что он ответит. Я просто дразнил его ради собственного удовольствия.

Он умрет через несколько вдохов, я опустился на корточки и приблизил свое лицо к его лицу.

Когда его глаза закрылись, а его влажное, булькающее дыхание стало слабее, я протянул руку и поднял его веки, заставив его посмотреть на меня. Мне нужно было увидеть, как последняя искра жизни угасает в этом отвратительном сосуде, который он называл телом.

Смерть Брэндона была медленной, и я знал, что это было чертовски болезненно.

Мне это нравилось. Боже, я чувствовал себя хорошо.