Помни имя свое

Афанасьев Александр

С самого начала российское телевидение начинает лгать о том, сколько в здании находится заложников. Говорят, что их три сотни — хотя заложница Лариса Мамитова, выпущенная боевиками из школы, чтобы передать требования — успевает сказать, что заложников тысяча сто. В Беслане понимают: это — для того, что бы потом скрыть количество погибших при штурме. Боевики тоже слышат это — несмотря на наличие технических средств, не проводится глушение частот, боевики свободно говорят по сотовым, в том числе возможно и с кем-то, кто оставлен у школы наблюдать за обстановкой. К милиционерам, военным подходят подозрительные люди, угощают сигаретами. Спрашивают, кто они, из каких частей, сколько их,

какие приказы они получили. Никакие меры не предпринимаются. Никак не организовывается взаимодействие с населением, с местными, которые знают подходы к школе, возможно скрытные.

С самого начала у антитеррористического штаба возникает сомнение в том, что захват заложников является конечной целью террористов. Террористы требуют для переговоров президента Северной Осетии Дзасохова и президента Ингушетии, бывшего генерала ФСБ Мурата Зязикова, одного из самых ненавидимых людей на Кавказе. Не исключено — что Зязиков и есть главная цель террористов. Дзаховов уже на месте, Зязикова не могут найти. Потом появляется слух — что Зязикова «изъял из обращения» лично Путин — но все это ерунда. Для трусости, органической черты характера многих российских военачальников — Путина не надо. Она и так есть…

Заложников собрали в спортивном зале — единственном месте в школе, где можно контролировать большое количество людей. С самого начала — террористы продемонстрировали, что отлично усвоили уроки Норд-Оста. По всему залу разместили взрывные устройства, все их выходы вели на выключатель — лягушку, на котором постоянно была нога одного из террористов. Стоит убрать ногу — взрыв.

О том, что большая часть взрывных устройств большей частью представляет из себя пустышку, с мощностью в разы меньшей, чем у нормальной взрывчатки — террористы не знали [159] .

159

Любой сапер подтвердит — подрыв того количества взрывчатки, которое было у террористов (не менее 7–8 килограмм) в замкнутом пространстве гарантированно вело к гибели заложников от действия ударной волны. Заложники же большей частью погибли от пулевых ранений и осколков ручных гранат. Пусть кто-то объяснит — как такое возможно.

Устанавливая взрывную сеть, террористы разбили все стекла — теперь при пуске усыпляющего газа он не мог достичь нужной концентрации. Террористы отказались принимать пищу и воду для заложников — это при том, что большую часть заложников составляли дети, школьного и даже садикового возраста. Тем самым — они резко ограничили оперативный штаб по времени. По израильским методикам — в таком случае, штурм надо было начинать в течение одних суток. Вероятно, террористы просто не рассчитывали на то, что российские «правоохранители» будут мурыжить ситуацию почти трое суток…

С самого начала террористы отделяют мужчин от всех остальных. Мужчины — это угроза для них, они прекрасно знают Кавказ и прекрасно знают, что мужчины — просто так сидеть не будут. Их выводят в коридор, часть расстреливают. Остальных — заставляют стоять у окон или складывать баррикады или просто стоять, положив руки на стену. При малейшем движении — избивают…

— Ты куда?

Закутанная в черное — так, что только глаза оставались — террористка — коротко и страшно посмотрела на мужчину с автоматом. Никогда так — кавказская женщина не смела смотреть на мужчину, любого мужчину. Но под черным одеянием — был пояс шахида и это — меняло все.

Выйдя из пропахшего потом и страхом зала — она пошла по коридорам. Они были завалены мебелью — здесь готовились к

обороне, к боям в самом здании. Тут же — были заложники, они старались не смотреть на нее.

Зайдя в комнату, она достала телефон. Набрала номер. У нее были дети, двое. Младшему — примерно как самым маленьким в зале. Это не мешало ей нести террор.

— Салам… — машинально сказала она.

— Салам… — ответил ей мужской голос.

— Ты кто?

— Ты нехорошо поступаешь, Алия. Очень нехорошо поступаешь…

Ноги окаменели…

— Будь ты проклят… — сказала она — будь ты проклят…

— Ты сама виновата!

— Не трогай их, Аллахом прошу.

— Не трогай их, тварь!!! — завопила террористка.

— Ты знаешь, что должна сделать во имя Аллаха, Алия! Аллах с тобой…

Выпустив из рук телефон — он упал и ударился об пол — Алия сделала шаг назад. Потом еще один… Она стояла спиной к выходу — и получалось, что она шла к выходу.

Да… Это и есть выход.

— Сестра, что с тобой?

Шахидка — сцепив зубы, соединила провода детонатора. Последней ее мимолетной мыслью было то, что детонатор не подвел. Потом — рвущая боль навсегда вырвала ее из мира людей.

Руслан Хучбаров. «Полковник»

Главарь террористов

Будущий главарь террористической группы родился двенадцатого сентября семьдесят второго года в селе Галашки на границе Северной Осетии и Ингушетии. Его родной дом находился по адресу Партизанская улица дом 11, его отцом был просто сельский труженик, тракторист. Отец развелся с матерью, первые годы жизни он жил с матерью. В школе его не запомнили — он не был особенным. Ничем не выделялся. Веснушчатый, совершенно обычный парень.

В первой чеченской Хучбаров совсем не участвовал — жил в России, под Орлом в населенном пункте Знаменка, в гражданском браке у него родилась дочь. В мае девяносто восьмого — он совершает двойное убийство — после этого он вынужден бросить семью, дочь и бежать на родину. Только на Кавказе он может скрыться — в России его арестуют. Отцу он говорит, что если бы он не убил тех армян — они убили бы его. Отец ему верит — а что еще остается?

С началом второй чеченской — Хучбаров уходит в боевики. Он все равно вне закона, в розыске за двойное убийство, терять ему нечего. Первоначально он входит в банду Арби Бараеву, но потом — переходит в одно из бандформирований, подчиняющихся дивизионному генералу Абу Идрису [160] . В двухтысячном году — у родного села он участвует в нападении на колонну федеральных сил, в ходе которой погибает почти два десятка солдат и офицеров. Теперь — он разыскивается уже как террорист и активный участник бандформирований…

160

Шамиль Басаев.

— Отец…

Худой, изможденный, с морщинистым лицом старик не пошевелился.

Мысленно попросив прощения у Аллаха, Руслан подобрал камешек, бросил в отца. Камешек попал по ноге…

— Отец! Да'й [161] .

Отец пошевелился. Начал оглядываться…

Руслан негромко постучал палкой по забору.

— Отец!

— Руслан!

Отец направился к нему, опираясь на палку.

— Отец, нет! Нет!

— Ты ранен?

161

Отец (ингушск.).