Помни нас и победи для них
Шрифт:
— Значит, на передок, курсант?
Я кивнул.
— После всего, что видел… Да, помогу как получится. У меня есть пистолет, — постучал я по висящей на бедре плазме, — его перезаряжать не нужно.
Сержант хмыкнул.
— Учти, небольшая дальность, курсант. И если начинает давать осечки, батарея почти пуста. Бери новую броню, получше того, что у вас было. Там пригодится, даже не сомневайся.
Полезная информация. Сержант же помог одеться. Тяжеловато, не совсем удобно, но оно будет между мной и
— Спасибо. Учту.
Отказываться от отдыха было бы глупо. как и от еды. Я начинаю привыкать, к этому вот. Смог даже подремать немного. Солдаты отнеслись спокойно, показали что и где, помогли донести еду. Приятно ощущать себя частью отряда, частью целого. Все всё понимают, советуют по делу. Так что пора и мне сделать что-то полезное. Добраться до передовой оказалось несложно. Стрелки заняли позиции в окнах, контролируя не только вход спереди, но и крышу и тыл. Прилететь может откуда угодно.
Я доложился еще одному сержанту и выглянул в окно. Улица просто завалена подбитой или сгоревшей техникой. Видимо изначально тут были и танки, и БТР, «Вепри», и баррикада из машин. Сейчас танк лишился башни и горит, машины тоже в большей степени препятствие. Пулеметы сняли и затащили в здание. Несколько оплавленных воронок, просто испаривших куски зданий и словно раздавивший «Вепрь» огромным молотом. Ну и тела, да. С другой стороны ковенанту тоже досталось. Чуть дальше завал уже их техники. В полутьме тел особенно не видно, но мы живы, а они нет.
Видны силуэты чего-то большого. Танки? Посмотреть бы поближе, но это опасно. Пожары создают иллюзию пляшущих теней, словно в темноте кто-то есть. И тепловизоры забивают.
— Не вылазь слишком. Там хватает чертовых снайперов. И первый выстрел у них, — заметил один из солдат, тоже со следами ран и прожженным бронежилетом. Но с обоими руками и в шлеме.
Я спрятался, стараясь искать цель аккуратно. Мужчина явно заметил, что я постоянно пытаюсь опереться на вторую, отсутствующую руку и поднял бровь в вопросе.
— Руку отстрелил шакал.
Мужчина сел рядом, глядя на висящую и дергающуюся конечность. Каждый раз хочется использовать две руки, прежде чем понимаю, что не могу. Из-за этого она не висит спокойно. Мужчина аккуратно выглянул и рассказал:
— Их снайперы там, да. Они сели там, когда поняли, что так просто не пройдут. Повезло, что в спину не прилетело, курсант. С другой стороны их выстрел заметен, так что и они не неуязвимы. Кто высунется, тот умирает. У тебя часто только один выстрел, а потом стреляет враг. И тут кто точнее, тот и выжил.
Я попытался вглядеться в темноту, но там ничего. Эти зарева реально мешают. А еще утомляют. Где-то через час я начал клевать носом. Одно дело бои, куда-то идти. А сейчас всё это начинает наваливаться. Грохот боев слышен, причем совсем рядом. Больше всего
Один раз несколько человек гражданских пытались прорваться к нам, но из дыма вырулил «призрак» и расстрелял их, а затем под огнём из пулемета загорелся. Пилот пытался свалить, но и его достала пуля. Не моя, плазменный пистолет реально не особо дальнобойный. Отстой. Ночь длинна и нифига не видно. Я немного поспал, сжевал паёк, стоя посменно наравне со всеми.
На рассвете в здание полетели навесом голубые сферы.
— Обстрел!!!
Затем нас тряхнуло и по этажу прокатилась волна жара. Еще взрыв и еще волна. Солдат с ракетницей высунулся только для того, чтобы упасть обратно с дырой в груди. Заработали пулеметы, в ответ полетели голубые сгустки, прожигая дыры в потолке. Я сжался, прижимаясь к стене и надеясь, что следующая голубая вспышка не снесет стену и не испарит меня.
Рядом упал сержант, с дырой в животе. Глядя в пустые глаза, наконец решился, высунул руку и сделал несколько неприцельных выстрелов.
В ответ в окно влетело несколько вспышек, тоже мимо. Затем стало очень ярко и больно. Я кричал, пытаясь сорвать горящую одежду. В мире не было ничего, кроме адского жжения и боли.
* * *
Слегка разлепив глаза, я понял, что остался только один глаз. Там какие-то пятна движутся и слышны звуки. Еще немного, не знаю сколько. Но звуки сложились в голоса.
— … показатель интеллекта. Физическа… ая. Мы…
Боли нет, только адская сухость. В голове звенит, мысли путаются.
— В…ды, — прохрипел.
Меня услышали, стало чуть полегче. Еще неизвестно сколько времени спустя, я услышал голос. На этот раз почти четко.
— Нужно ео сгласие, — они что-то делают перед лицом, — виш пальцы?
Я как смог кивнул.
— Всё плывет. Тени вижу.
— Хорошо, — ответил голос. Ты тяжело ранен, но жив. Тебя одобрили на лечение, но нужно твоё согласие.
Лечение? У меня нет руки. И этот свет и боль. Не знаю, что это. Но лечение мне нужно.
— Мы победили?
Голос ножиданно ответил.
— Да, ковенант отступил. Пост, где ты был, тоже отбился. Еще вопросы?
Я должен спросить о чем-то. Или ком-то. Не помню. Но это важно.
— Кто-то, я не помню имени.
Голос задумался, затем ответил.
— Твои родители где-то должны быть. В городе хаос, люди прятались кто где. Их найдут.
Другой голос добавил.
— В деле сказано о некой Инге.
Вспомнил! Её звали Инга. Эти волосы. И глаза. Не помню. Но уверен, они красивые.