Помни о микротанцорах
Шрифт:
Несколько коротко остриженных девушек в черной форме пробились через толпу и быстро и умело разняли дерущихся.
– Ваша кто? – спросил Гектора соседний мужчина.
– Вы о чем?
– Вон та на сцене, крайняя слева – моя жена, Морта. Она так волновалась, что попросила меня прийти. Волновалась, потому что нас снимают и передают и даже передают в прямом эфире. Вы не представляете, сколько она перевела косметики! И не спала всю ночь.
Гектор внимательнее посмотрел на Морту. Ничем не отличается от остальных трех. Сдвинутые брови, застывший взгляд помощника палача.
– Морта? –
– Да, – ответил мужчина, – очень редкое. Оно означает смерть. Так что вы тут делаете?
– Я, – соврал Гектор, – архитектор этой церкви. Смотрю, чтобы ничего не испортили.
– То-то я вас не узнаю, – ответил мужчина, – вы поосторожнее, у нас посторонних не любят.
В медовом воздухе плыла луна, как большая капля меда. В ночи было что-то волшебное, что-то от сказок Уайльда. Сквозь открытое окно входили запахи трав, приправленные ароматом далекого костра, а сверчки, казалось, стрекотали прямо в комнате, у самых ушей. Ласковый двухголовый крокодильчик сидел на подоконнике и чесал себе спинку. Было жарко и Анна сидела в одних трусиках. Она работала за дисплеем, освещавшим темную комнату безумным матовым блеском. На стене дрожали тени крупных листьев мандаринисса. Анна сняла очки и отключила инфо-контакт.
– Чем ты занималась? – спросил Гектор.
– Дурью мучилась. Смотрела Мохо-мари.
– Ну почему же дурью? Он человек серьезный.
Анна пожала плечами.
Мохо-мари был знаменитейшим на сегодняшний день ловцом приключений. С тех пор, как человеческие воспоминания научились записывать на диск, появилась профессия людей, создающих интересные воспоминания – охотников за приключениями.
Они не были похожи на актеров былых времен. Ведь при записи воспоминаний гарантировалась достоверность – поэтому каждый охотник обязан на самом деле быть бесстрашным, отчаянно смелым, бескорыстным и удачливым авантюристом с превосходной спортивной и боевой подготовкой. Он обязан быть красивым, умным, молодым и очень сексуальным. Только в этом случае его диски станут покупать.
Все свои трюки охотник делал сам, без страховки и без дублей. Лучшим из всех был Мохо-мари, который бесследно исчез два года назад во время записи очередного диска. Мохо-мари был гениален. Сотни тысяч женщин до сих пор плачут, просматривая его диски.
– Конечно, он молодец, – сказала Анна, – жаль, что он погиб.
Популярнее Мохо-мари были лишь диски с виртуальными любовницами: сексуальнейшие женщины планеты записывали на диск свои сокровеннейшие мечты.
После этого мечты форматировались так, чтобы обеспечить интерактивность. И любой мужчина, купивший диск, мог затащить в свою постель первую красавицу мира – после того, как наберет достаточно очков, обольщая ее.
– Жаль, что он погиб, – повторили Анна. – А что ты делал? Читал?
Гектор отложил очки-читалку.
– Попытался, но не вышло. Слишком болит голова.
– Почему ты не лечишься?
– Бесполезно. Однажды в молодости я ехал на снегоходе по тонкому льду и провалился в воду. Меня сразу же потянуло вниз и я потерял сознание.
– С тех пор у тебя болит голова?
– Да. Постоянно. Клиническая смерть не проходит просто так.
– Ты был мертв?
– Более-менее.
– Расскажи мне. Там что-то есть? С той стороны смерти?
– Да. Но я не могу этого объяснить. Я не успел понять.
– Жаль, – сказала Анна. – Кстати, я видела тебя по телевизору.
– Где?
– На собрании РБЗЖДисток. Зачем ты был там?
– Но ты же смотрела это по телевизору. Ты не поняла?
– Нет.
– Фамилия вождихи этой секты тебе ни о чем не говорит?
– Уварова? Нет.
– Уборщица из лаборатории. Прошлое лето.
– Нет, это не может быть она! – Анна повернулась к нему. – Я ее не узнала.
Нет, это не она.
– Говорю тебе, она самая. Она, конечно, очень изменилась. И я, кажется, знаю, почему она изменилась.
– Почему же?
– Не помнишь? Она была единственной, кто не прошел тест.
– Ты хочешь сказать?..
– Я хочу сказать, что она заражена и сейчас заражает других.
– Это предположение.
– Довольно вероятное предположение, правда? Иди ко мне.
– Нет, нет, подожди. Тогда нужно что-то делать. Она же заразит весь город.
– Или всю страну. Мне осточертело все время что-то делать. Пусть делает кто-нибудь другой. Скоро их признают политической партией и пропустят в парламент.
– И что тогда?
– Да ничего. Кстати, в чем состоит это самое женское дело, за которое они так борются? Ты же читала брошурки? По-моему, женское дело возникает только там, где не хватает настоящего женского тела. Такого, как твое. Ты же женщина, ты должна их понимать. Пусть раньше женщины боролись за равенство, за какие-то права. За что им бороться теперь?
– Ну, они утверждают, что мужчины всегда подавляли женщин, и что никакие права или юридические документы этого изменить не могут, это в самой природе мужского пола, агрессия и подавление. Поэтому женщина должна на самом деле иметь больше прав, чем мужчина, чтобы скомпенсировать мужскую агрессию. Еще они борются за то, чтобы воспитание и образование были исключитетельно женской преррогативой – чтобы таким образом воспитать малоагрессивное поколение, – перечислила Анна с интонацией прилежной ученицы.
– И это чепуха, потому что женщины на самом деле гораздо агрессивнее мужчин, – заметил Гектор.
– Правда?
– Правда, просто у них меньше возможностей для физической агрессии, поэтому они выбирают словесную агрессию или символическую.
– Например?
– Например, регулярно затевают скандалы, мучают друг друга и самих себя.
Что еще они говорят?
– Что все руководящие должности, то есть высшие, должны занимать женщины, потому что мужчина по своей сути безумный самец и если он иногда кажется разумным, то это не навсегда. Ну и многое другое, совсем уже чепуха, я сейчас не помню. Например, даже призывают создать отдельное женское человечество, котрое будет размножаться бесполо. Это возможно?