Помни о микротанцорах
Шрифт:
Голос оставался с ним. Голос направлял его, указывая путь, предупреждал об опасности. Голос делал все, что может сделать голос, но не более того.
– Они еще не хватились меня? – спросил Гектор.
– Уже давно хватились.
– Они знают, что я здесь?
– Конечно. Я могу имитировать показания приборов, но я не могу сделать твоих врагов слепыми или глупыми. Сейчас ты их увидишь.
– Их много?
– Лучше не связывайся. Впрочем, пока ничего страшного. Они полагаются на свои самонаводящиеся винтовки, а я могу сбить прицел. Страшное начнется тогда, когда они поймут, что не стоит рассчитывать на технику.
Где-то
Стреляли беззвучно и только пули гулко цокали о стальую обшивку шахты.
– Куда теперь? – спросил он.
– Лучше всего внутрь. Но будь осторожен.
Он протиснулся внутрь шахты. Здесь было несколько металлических лесенок, по которым можно было спускаться. Беспорядочные выстрелы продолжались. Несколько пуль ударили совсем рядом.
– Быстрее шевелись! – приказал голос. – Вниз!
Джото вышел на площадке четвертой основной галереи. Он был один и в то же время не один. Он был безоружен и в то же время вооружен. В галерее было очень холодно, около минус двадцати. На нем был комбинезон с электроподогревом и в то непробиваемый для большинства видов ручного оружия. Не то чтобы он боялся, но осторожность не помешает. Он сделал несколько шагов, слушая, как хрустят под его ботинками длинные иглы инея. В тишине он слышал шум своего дыхания, повисающего плотным облаком пара перед его лицом. Чуть слышно гудели резкие ультрафиолетовые светильники, ярко-голубые, жгучие полосы кварцевых ламп.
Эти лампы горели днем и ночью, дезинфицируя воздух в галерее. Ты ослепнешь, если будешь долго на них смотреть. Твоя кожа покроется волдырями, если этот свет будет освещать ее хотя бы полчаса.
– Где он? – спросил он вриск.
Вриск повесил в воздухе объемную схему шахты и начал медленно ее вращать.
– Остановить! Я вижу. Когда он будет здесь?
– Через четверть часа, если доберется.
– Он доберется, – сказал Джото.
Он прошелся вдоль галереи, прислушиваясь. Здесь было тихо. Люди редко заходили сюда – здесь оставались только контролирующие приборы и аппараты для уборки. Ниже этого места был только один этаж, последний и лучше всего охраняемый. На последнем этаже не было ни людей, ни приборов – последний этаж охранял себя сам.
Он ходил туда и сюда, пытаясь погасить ненависть, оранжевой волной поднимающююся со дна его души. Чтобы победить, ты должен быть спокоен.
Ненавидящий слеп, а что может быть лучше слепого противника? Всю жизнь он воевал и прекрасно умел справляться с собой. Всегда раньше, но не сейчас. Но ощущал, как ненависть захлестывает его, засасывает его, проглатывает его целиком. Это была животная ненависть, для которой не нужны предлоги, поводы или причины.
Ненависть жила сама по себе, как яркий горячий зверь, спрятавшийся в этих холодных коридорах. Он включил вриск.
– Я не могу справиться с собой, – сказал он.
– Что случилось?
– Я не понимаю. Я слишком волнуюсь.
– Это потому, что вы были очень давно знакомы, – сказал старик.
– Нет. Это потому, что я слишком хочу его убить.
– Это хорошо.
– Нет, это плохо. Это дает ему шанс.
– Не беспокойся, – сказал старик. – Даже если он победит, он все равно не пройдет вниз.
Он вышел из шахты, когда достиг дна. Перед ним был широкий изгибающийся коридор,
Стены и пол покрыты плотной порослью голубого инея. Резкий свет кварцевых ламп жег глаза.
– Я ждал тебя, – сказал Джото. – Ты опаздываешь. Что это? Ты ранен?
– Ерунда. Попало рикошетом. Чуть задело плечо. Слишком много стреляли.
– Слишком много стреляли, – повторил Джото, – Ну что, ты готов?
– К чему?
– Я собираюсь тебя убить.
– Почему ты? – спросил Гектор, – никогда не думал, что это будешь ты. У тебя же нет бороды.
– Моя модель Джека более современна, – сказал Джото, – это же глупо и неудобно всю жизнь носить бороду, просто потому что какой-то тупой дизайнер не додумался спрятать контакт получше. Мой контакт на внутренней стороне правой руки. Смотри. Вот он. Твой Джек здесь?
За спиной Гектора раздалось тихое рычание.
– Он всегда со мной, – ответил Гектор.
– Как он вошел? Через систему вентиляции?
– Не знаю, я его не спрашивал. Может быть.
– Я всегда говорил, что вентиляционные трубы – наша беда.
Джото закрыл глаза и провел рукой в воздухе. Тоннель сразу же наполнился громким воем. Десятки массивных лап крошили иней, оставляя проплавленные следы. Джото поднял руку и дракон остановился за его спиной.
Старик смотрел на бой через экран внутреннего вриска. Сейчас два противника стояли друг перед другом, оба с закрытыми глазами и оба делали странные медленные движения руками в воздухе перед собой. Иней и влага дыхания оседали на спинах невидимых зверей и позволяли разглядеть их смутные контуры. Вриск позволял находиться в центре событий и смотреть в любую сторону.
– Принеси мне чай, – сказал старик высокому негру, замершему за его спиной и вглядывающемуся в изображение.
– Что это? – спросил негр.
– Битва между добром и злом. Иди.
Несколько прозрачных тварей взметнулись в воздух и их тяжелые тела столкнулись. Движения рук противников были странными искаженными движениями двух дирижеров и весь смертельный оркестр в точности подчинялся каждому малому шевелению пальцем. Негр принес чай и снова стал смотреть из-за спины.
– Это искусство, – сказал он.
– Настоящий бой – всегда искусство.
– Почему вы им не поможете?
– Я помогу. Я уже помог. Под их ногами толстый лед и четыре метра воды, отравленной солями свинца. Эта вода уже начала разогреваться и лед становится тоньше. Он треснет тогда, когда будет нужно. И в том месте, в котором нужно.
Можешь смотреть со мной. Смотри и запоминай. Ты расскажешь об этом своим детям.
Тяжелые тела прыгали, сталкивались в воздухе, извивались, падая на лед. То там, то здесь, лед окрашивался кровью – она становилась видимой, сворачиваясь и замерзая.
– Я ничего не пойму, – сказал негр, – кто побеждает?
– Я не знаю, – ответил старик. – В сущности, это шахматная партия. Каждая фигура имеет свою ударную силу и свои способы, чтобы эту силу применить. Но победа не в сильных фигурах. Победа в твоем мозгу. В твоем умении сыграть.
Когда все закончилось, противники открыли глаза. Джото вытер пот со лба и огляделся.
– Ты видишь? – спросил он.
– Иней растаял.
– Это значит, что стало тепло.
Гектор приложил руку к стене.