Помнишь, я тебя любила? Забудь!
Шрифт:
– Я пойду зажгу камин, – Саша выходит из кухни.
То есть, он уже умеет зажигать камин в этом доме? Значит, он тут точно не первый раз?
Меня начинает трясти. Не знаю, от чего именно: от того, что Саша тут регулярно проводит выходные с Машей, или от того, что в среду мне предстоит быть с ним наедине, или от того, что Мерзавец оказался предателем…
В общем, когда мы с Глебом и Машей идем в гостиную, настроение у меня уже ниже плинтуса.
– Что будем смотреть? – Маша подходит к большому шкафу с DVD-дисками.
– Котенок
А меня сразу память отбрасывает на шесть лет назад:
«Это ты, наверное, мелодрам своих глупых насмотрелась. Давай, Котенок, я поехал. Не выдумывай ерунды».
– Уже давно их не смотрю, – слишком резко выпаливаю.
– И какие фильмы ты сейчас любишь?
– Триллеры и ужастики.
Я вру. Триллеры и ужастики вселяют в меня просто панический страх. Я потом полночи уснуть не смогу и еще неделю буду дома оглядываться по сторонам.
– Вот это у тебя кардинальная смена вкусов произошла! Ты же боялась всегда триллеры и фильмы ужасов.
– А теперь люблю.
– Давайте ужастик! – Весело предлагает Маша и достает какой-то диск. – Вот один старый, но очень крутой.
А у меня уже душа в пятки ушла. И что мне теперь делать? Как мне смотреть? Я же просто пипец, как боюсь их.
Глеб усаживается на диван слева от меня, а Саша справа. Маша включает телевизор и засовывает диск в DVD. Затем она выключает свет, оставляя нас только под освещением камина, и садится справа от Саши.
Я мало того, что должна буду сейчас в темноте смотреть фильм ужасов, так еще и Саша по правую руку от меня. А я так надеялась откинуть голову на спинку дивана и закрыть глаза. Но Саша так близко, что заметит это.
Два мужика просыпаются в комнате и не помнят, как они там оказались. Их ноги скованы цепью, и теперь они должны их себе отпилить, чтобы сбежать. Иначе кто-то там умрет.
Я знаю этот фильм. Помню, как к Саше в гости пришли друзья, в числе которых был и Антон, впоследствии ставший моим первым парнем, и они все уселись смотреть этот фильм. Я набралась смелости и тоже к ним пришла. В итоге через полчаса я разрыдалась, и Саша выключил телевизор.
Но сейчас я не могу позволить себе разрыдаться, хотя очень хочется. И не только от фильма. Но еще и от того, что Маша облокотилась Саше на плечо.
Медленно и аккуратно опускаю голову на спинку дивана и закрываю глаза. Хорошо бы еще заткнуть уши пальцами, чтобы не слышать, что там в фильме происходит, но это уже будет заметно.
– Котенок, тебе страшно? – Раздается тихий Сашин шепот мне в ухо.
Я резко открываю глаза и выпрямляюсь.
– Нет, с чего ты взял?
Он смотрит мне ровно в глаза и берет мою ладонь в свою.
– Выключить?
Господи, что он делает? Зачем он так сжимает мою руку? Тогда восемь лет назад, когда мы смотрели этот фильм с его друзьями, он не сжимал вот так мою ладонь,
– Иди сюда, – раздается с левой стороны.
Я не успеваю обернуться, как Глеб сгребает меня в охапку и прижимает к своей груди, вырывая мою руку из Сашиной.
– Пироженка, ты серьезно боишься? – Едва слышно шепчет на ухо. – Это же просто фильм.
Глеб прижимает меня к своей груди обеими руками, а я смотрю на свою ладонь, которая секунду назад была в Сашиной…
– Я ненавижу тебя, – шепчу ему в ответ.
– Прости, но твои отказы от встречи с ним были слишком подозрительными.
– Иди в задницу.
Мерзавец ничего мне не отвечает, и я так и остаюсь полусидеть-полулежать у него в объятиях. Через несколько минут я успокаиваюсь и закрываю глаза. А потом, видимо, проваливаюсь в сон, потому что резко прихожу в себя, когда сквозь закрытые веки мне в глаза ударяет свет.
Быстро тру глаза и верчу по сторонам головой. Маша вытаскивает диск и выключает телевизор, Саша тушит камин.
– Выспалась? – раздается над ухом.
Я все еще продолжаю оставаться в руках Глеба, но тут же спохватываюсь и отстраняюсь от него. Я проспала весь фильм у него на груди?
Черт.
Мерзавец противно так ухмыляется этой своей улыбочкой.
– Чаю? – Спрашивает Маша.
– Да, я бы выпила, – встаю с дивана.
– Я в душ и спать, – объявляет всем Глеб и идет к лестнице.
На кухне мы с Машей и Сашей сидим втроем. Мышь о чем-то щебечет, а я молча смотрю в свою кружку, потому что Саша напротив меня снова не сводит с меня глаз. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не спросить у него, что он так пристально пытается во мне рассмотреть. В итоге я им объявляю, что тоже хочу спать и поднимаюсь наверх.
Когда я захожу в комнату, Мерзавец уже лежит в кровати, укрытый одеялом по пояс. Моему взору открываются его бицепсы. А он явно ходит в зал не один раз в неделю. Но я быстро заставляю себя поднять глаза на его лицо.
– Тебе не кажется, что тебе следует уступить кровать девушке?
– В твоем распоряжении ее вторая половина, Пироженка.
Я фыркаю и закрываюсь в ванной. После душа надеваю пижаму с Винни-Пухами и Пяточками и возвращаюсь в комнату. Шелковую ночнушку я брала для Саши, а не для него.
Мерзавец при виде меня начинает смеяться в голос.
– Серьезно? Катя, ты спишь в детской пижаме? В розовой и с этими мультяшными героями?
– Не твоего ума дела, в чем я сплю. – Я подхожу вплотную к смеющемуся Глебу. – Проваливай с кровати.
– И не подумаю, – смотрит с вызовом, продолжая противно хихикать.
И весь его вид говорит о том, что он действительно не сдвинется с места.
– Если бы ты был джентльменом, то уступил бы кровать девушке, – я резко хватаю вторую подушку и бросаю ее на пол со свободной стороны кровати, на которой должна спать я.