Помочь можно живым (сборник)
Шрифт:
– Именно так, – кивнул Тайк. – Я был ранен в битве на западном побережье, весть о которой, возможно, уже дошла в Паймак, и теперь спешу присоединиться к Странствующей армии.
– Да ведь ее давно… – старик осекся и окинул Тайка с ног до головы быстрым и острым взглядом. – Ах, вот оно что! Любопытно!…
Он встал со своего места и шагнул навстречу Тхоорту.
– Прошу простить меня. Я ждал другого посетителя и поначалу принял вас за него. Увы, сегодня Аллеру Норону уже не удастся блеснуть тем гостеприимством, о котором вы любезно упомянули, но я сделаю для вас все, что в моих силах.
– Так
– Нет! Не уходите! – сказал он с испугом. – Ведь вам нужно помещение, не так ли? Я предоставляю в ваше распоряжение весь дом. Будьте здесь полным хозяином… тем более, что вы, вероятно, останетесь им надолго.
Последние слова Норон произнес так тихо, что Тайк не был уверен, действительно ли он слышал их. Некоторое время старик уныло молчал, уставившись в одну точку.
– Да! – воскликнул он вдруг. – А обед! Что же это я кормлю гостя пустыми разговорами! Сейчас мы что-нибудь соорудим…
Норон потер руки с искусственным оживлением.
– Когда-то я был совсем не дурным кулинаром, – сказал он, смеясь. – Придется вспомнить былые секреты южной кухни и самому взять в руки нож. Дело в том, – пояснил он, вздыхая с печальной улыбкой, – что все мои слуги разбежались… Ну да это пустяки. Располагайтесь, прошу вас, и не обращайте внимания на мою мрачную физиономию. Вам в этом доме ничто не угрожает, или, во всяком случае, у вас еще есть время… Ну, довольно об этом. Теперь – пир и отдых!
Час спустя Тайк, привыкший в своих долгих скитаниях по пустыне обходиться без слуг, уже сидел за столом. В течение этого времени он успел позаботиться о стойле для громадепря, вымылся горячей водой, переоделся и вступил во владение двумя роскошно убранными комнатами во втором этаже замка господина Норона.
Хозяин также не терял времени даром и с гордостью подал на стол целую груду всевозможных аппетитно пахнущих кушаний. Вино его оказалось превосходным. Честное, открытое лицо Норона не давало повода заподозрить его в коварстве, а Тхоорт привык в таких случаях доверять своим симпатиям. Тем не менее, после третьего или четвертого бокала вина он небрежно спросил:
– Никак не возьму в толк, дорогой хозяин, что это вашим слугам вздумалось разбегаться? Здесь уютно и в то же время просторно, порядок и роскошь… где найдут они другой такой дом, а главное – другого такого хозяина?
Норон поморщился и махнул рукой.
– А! Невежественные люди, вот и все. Они воображают, что подвергаются здесь опасности… Какой вздор! Счастье еще, что, уходя, они забыли запереть ворота, иначе я был бы лишен удовольствия принимать вас у себя. Но довольно жалеть об этих трусах! Когда они вернутся и станут проситься обратно на службу, ни одного из них не следует принимать, это послужит им хорошим уроком.
– Вы несправедливы к вашим людям, – возразил Тайк. – Не все они покинули дом. И удовольствием нашего знакомства мы обязаны в первую очередь привратнику, который был настолько любезен, что открыл передо мной ворота, не поинтересовавшись ни именем моим, ни званием.
Господин Норон замер, не донеся
– Привратник? – тихо произнес он. – Вы видели привратника?
– Мне не удалось хорошенько его рассмотреть. Могу сказать лишь, что это человек среднего роста, одетый в какой-то черный балахон. Он отпер замок и сейчас же удалился, ни слова не сказав. Я даже не видел его лица.
– Ваше счастье, – прошептал Норон. Вино текло по его пальцам, судорожно сжимавшим непослушный бокал. – Итак, он уже здесь. Что ж, пускай! Мы еще посмотрим…
Тайк не мог больше притворяться равнодушным.
– Послушайте, дорогой хозяин! Я не ребенок и отлично вижу, что в вашем доме что-то все-таки происходит. Вы говорите, опасность никому здесь не угрожает… За исключением самого господина Норона, замечу я. Ведь так?
Норон упрямо покачал головой.
– Нет, нет, все в порядке, – сказал он, – не обращайте внимания! Вам не следует ни о чем беспокоиться.
– Но этот человек в черном, – продолжал Тайк, – разве он не привратник?
–… И не человек, – произнес Норон, мрачно усмехнувшись. – Впрочем, что за вздор мы несем на ночь глядя!
– Постойте! Ваше деланное веселье не обманет меня. Скажите мне правду. Сегодня от одного из местных жителей я услышал о проклятии диавардов…
Тайк умолк, встретив пристальный взгляд старика. Тот некоторое время всматривался в его лицо, а затем медленно опустил голову.
– Да, – сказал он. – Злая сила преследует мой народ, отнимая у нас, одного за другим, стариков и молодых. Иногда ее посланец является в человеческом облике, иногда – в образе кошмарного исчадия, способного нагнать страху даже на чудовищных обитателей окрестных пещер.
Сегодня утром я видел крылана, парящего над долиной. Это верный признак. Впрочем, безошибочный инстинкт всегда заранее предупреждает жертву о приближении одной из тварей, посланных Колдуном – такое имя дали мы нашему неведомому врагу, чтобы хоть как-то его называть. Теперь я могу сказать определенно: этой ночью наступает моя очередь отправиться в его пекло.
– Но разве нельзя… – хотел было возразить Тайк. Норон не дал ему сказать.
– Замолчите! Я знаю, что вы сейчас предложите. Еще ни разу посторонняя помощь не спасла намеченную Колдуном жертву! Чем больше людей пытаются защитить обреченного, тем ужаснее бывает его конец. Сила Колдуна беспредельна, никакими армиями его не одолеть. Потому-то я и отказался от помощи соплеменников, потому-то я прошу и вас, моего гостя, вступающего во владение этим домом: не мешайте мне встретиться с черным человеком один на один. Кто знает…
Старик замолчал глядя на пламя свечи.
Во всем доме было тихо, как в могиле, но Тайк невольно вслушивался в эту тишину, и иногда ему начинал чудиться отзвук шагов. Неужели все рассказанное Нороном – правда? Неужели где-то поблизости действительно бродит убийца, чудовище в образе человека?
– Наступает ночь, – произнес Норон, – это его час. Разойдемся же по своим комнатам и вверим свою судьбу тому, кто вправе ею распоряжаться. Обещайте мне ничего не предпринимать. Надеюсь, теперь, когда вам стало все известно, вы не помешаете мне воспользоваться своим последним шансом.