Помоги другим умереть
Шрифт:
– Ага! – весело оскалился Олег. – Жуть, а не репутация! Нам с Гошей одинаково плевать на это дело. А Грушин меня знает как облупленного. Ну, вот и допредупреждался. Я бы, может, и не осмелился к тебе подступиться, да уж больно вытаращенными глазами ты на меня в аэропорту смотрела. И потом, на «Джонке»… Нет, я не смеюсь! – торопливо успокоил он, хотя Женя и звука не издала: видимо, ее молчание было достаточно красноречивым. – Я тебя туда нарочно повел: пока ты в ванной была, успел позвонить ребятам и попросил Таечку что-нибудь такое изобразить.
– Что-о?! – выдохнула Женя. – Ты меня что, провоцировал?!
– Ага, – совершенно
– Да ты что? – вспыхнула Женя. – Собрался Грушину докладывать?! Какое вы вообще имеете право меня делить: это с ней можно, а это нельзя! Грушин меня в Нижнем достаточно донимал, чтобы я еще и тут под его дудку плясала!
– Ты не поняла, – вздохнул Олег. – Это я должен был под его дудку плясать. Мы ведь друзья. И если бы я почувствовал, что ты его, и мизинцем бы тебя не тронул. Но… – Он помолчал, потом нерешительно выговорил: – Что-то произошло. Понимаешь?
– Между нами? – тихо спросила Женя. Глупо, конечно, но она не могла не переспросить! Ведь смысл этих слов был глубже, гораздо глубже их реального значения. Достаточно она потратила в жизни времени, истолковывая в свою пользу все, что только можно и нельзя. Результат известен: разбитое корыто. И еще раз начать выдувать радужные мыльные пузырьки из своих сумасшедших надежд – этого она больше не хочет. Олегу только кажется, будто она все решила сама: нет, просто Женя обратилась на время в самую чуткую из всех существующих в мире антенн, которая способна уловить не то что намек – его легчайшее дуновение. Намек на намек. Конечно, вся ее душа жаждет услышать «да». Но если прозвучит «нет», это лучше, чем сладкая лживая неопределенность.
Настрадалась, хватит. Больше никаких песен Сольвейг, никаких облачных замков. И что бы ни сказал сейчас Олег…
Внезапно Женя осознала, что Олег молчит как-то очень давно: поглядывает в зеркало заднего вида и жмет что есть силы на газ, а стрелка спидометра зашкаливает за сто двадцать.
– Что там такое? – спросила, чувствуя острую ненависть ко всему окружающему миру, который осмелился помешать им. Земля перенаселена и суетна! Корзина воздушного шара – вот идеальное место для выяснения отношений!
– За нами минут уже двадцать бежит какая-то «волжанка», нипочем не отстает, – вдруг сказал Олег. – Я ведь на пределе иду, а она как прилипла.
– Неужели нас кто-то выследил в поселке? – вяло удивилась Женя. – Или Корнюшин там оставался?
– Вряд ли: его машины не было. Да и сейчас за нами хоть и чешет «Волга», но другой модели. Поселок тут ни при чем, но мы как раз минут тридцать назад проскочили пост ГАИ, то есть этих, как их там… Может, им чем-то не понравились? Но вроде никто отмашки не давал, там вообще тихо было, темно, я подумал, спят, сердешные.
– Наверное, у этого поганого сторожа все-таки был телефон! – догадалась Женя. – Не мог не быть, ведь поселок престижный. И он позвонил в милицию.
– Похоже, – согласился Олег. – Вот идиотство, я ведь ему поверил! Но дело в том, что лет десять назад, когда поселок и впрямь
Женя поглядела в боковое зеркальце со своей стороны. Так и есть. Мельтешат огонечки, крутится синяя мигалка, а вот и сирена взрыдала!
– Водитель «УАЗа» 28-40, остановите машину! – Пронзительный вой сменился громоподобным голосом. – Водитель «УАЗа» 28-40…
– Может, это и не нам вовсе? – хмыкнул Олег, не делая ни малейшей попытки затормозить. – Я, сказать по правде, не имею привычки смотреть на номера тех машин, которые угоняю. Сел да поехал – что мне, молодому, неженатому?
Блеснула его улыбка – и Женя ощутила вдруг такое неправдоподобное облегчение, что даже глаза повлажнели. Он не просто так это сказал, а наконец-то ответил на ее мучительный, невысказанный вопрос! Ч-черт, она даже не осознавала, что эта мифическая жена Олега так мешала ей жить! Хотя, казалось бы, кто в наше время обращает внимание на такие мелочи? Но вот обращают же некоторые «частные детективщицы». Ей-богу, это работа наложила на нее свой отпечаток. Покрутилась в «Агате Кристи» – вот и видит в адюльтере чудище обло, огромно, стозевно. Впрочем, так ведь оно и должно быть, по жизни-то!
– Водитель «УАЗа» 28-40, остановите машину! – взревело снова, да как-то уж слишком близко и громко.
Сверзившись с небес на землю, Женя глянула в зеркальце – и заслонилась ладонью: отраженный свет так и хлестнул по глазам!
– Не сдюжим, однако, – озабоченно пробормотал Олег. – Поджимают: у «студера» мотор втрое!
– Может, остановимся все-таки? – заикнулась Женя.
– А потом что? Думаешь, сразу дадут позвонить моему генералу? Пока добьешься от этих столбов придорожных толку, мохом обрастешь. А если сдадут какому другому подразделению, худо выйдет мне, бедному! И вообще… что-то здесь не так, не мог сторож позвонить, не мог! – бормотал Олег, терзая педаль газа.
«Выскочи сейчас на дорогу кошка – и все, конец, – подумала Женя, с ужасом впиваясь глазами в бешено летящее под колеса гудроновое полотно. – Хотя откуда тут взяться кошке, в тайге? Разве что тигр, но он ведь не дурак…»
– Водитель «УАЗа» 28-40! – взревело опять, а потом вдруг прокатилась волна отборного мата, завершившегося словами: – А ну, стой, не то все причиндалы пооборву, сука!
– Несочетаемые родовые понятия! – усмехнулся Олег, но в этот миг правая «Волга» словно прыгнула вперед. Женя успела увидеть взбешенное усатое лицо, а потом «Волга» бортанула их так, что «уазик» завис на левых колесах и несколько бесконечных мгновений так и катил по шоссе, пока не плюхнулся вновь на правую половину, не выровнялся – и не понесся дальше еще быстрее, чем прежде.
– Андрюхин! – заревела ночь сразу на два голоса. – Стой! Стой, гадина! Стреляю!
– Ты не Андрюхин? – Олег мельком глянул на Женю. – Нет? И я нет! Значит, им нужны совсем не мы, а сторож, так, что ли? Не пора ли развеять недоразумение?
Он начал притормаживать, прижимаясь к обочине, но было уже поздно: погоня, похоже, преисполнилась ярости настолько, что оставила всякие компромиссы. Виртуозно извернувшись – на такой скорости это мог проделать только истинный каскадер! – первая «Волга» внезапно подрезала «уазик». Олег едва успел вывернуть руль и избежать столкновения.