Помоги мне вернуться
Шрифт:
— Зачем вы пришли?
— «Пусть мертвое прошлое хоронит своих мертвецов…» Это очень мудро, не так ли? Но ведь вы ждете его, Джон.
В сердце вонзились тысячи крохотных игл.
Какого черта?!
— Я никого не жду.
— Ждете. И это удивительно. Джон, вы удивительный человек.
— Я обычный. И повторяю, я никого не жду.
— Значит, я ошибался… В таком случае, мне пора. Прощайте.
Что происходит? Почему так невыносимо страшно? Почему так хочется закричать? Почему так слабеет тело?
—
— Джон…
Это невыносимо! Невыносимо! Невыносимо!
— Я слушаю вас. Почему вы молчите? И почему не уходите?
— Мне нелегко начать разговор. Это будет для вас неожиданно. И, наверное, больно.
— Что — это, Майкрофт?
— Джон…
Это невыносимо… Это… Этого быть не может…
— Нет. Молчите. Дайте мне одну минуту.
— Джон…
Дай мне, чёрт возьми, всего лишь одну гребаную минуту! Ты же видишь, как трудно мне сделать вдох.
— Это то, о чём я сейчас подумал?
— скорее всего. Он жив.
— Он жив.
Я не могу, не могу, не могу сделать этот чёртов вдох! Мои легкие разорвутся.
— Джон, держите себя в руках. Успокойтесь. Вам надо присесть. Вы меня слышите? Джон!
В голове оглушительный звон — все колокола мира пришли в движение. И сквозь этот металлический грохот одна только мысль: так я и знал.
— Джон.
— Я… Я ждал этого каждый день. Да. Именно ждал. Боже, почему я сразу не догадался, что жду его? Ведь это так очевидно…
— Джон, просто посидите. Вам лучше?
— Я в порядке. Где он?
Где он?! Где он?!
— Я не знаю, как вам об этом сказать. Он ничего не захотел объяснить. Он всё время молчит. Не произносит ни слова. Последний раз он говорил со мною неделю назад.
— Майкрофт, я жду.
— Он отказывается возвращаться. К вам…
— Что?
— По-моему, он решил умереть. Мне страшно, Джон.
***
«Жив! Жив! Жив!»
Джон повторял это про себя бесконечно, сидя на заднем сиденье шикарного автомобиля Майкрофта Холмса. Время от времени он поглядывал на свои руки — не дрожат ли. Дрожат! И Джон крепко сжимал кулаки, чтобы хоть немного унять их безумную пляску.
Он смотрел в окно и ничего не видел — ни улиц, ни людей, ни огней. Всё слилось в единую полосу смутных кривых узоров.
«Не хочет ко мне возвращаться. Решил умереть. Как бы ни так! Схвачу в охапку и отволоку домой».
Холмс-старший оглянулся и посмотрел… с надеждой?
— Джон, я очень люблю своего брата. Нам надо его спасти.
— Я тоже его люблю.
***
У Джона подкашивались ноги, когда они шли по бесконечным, как ему показалось, коридорам загородного дома Майкрофта Холмса. Сердце то замирало, то срывалось в бешеном стуке, колотилось в горле, сотрясало грудную клетку.
Они шли тысячу лет. Миллионы столетий. И, казалось,
Наконец, они остановились перед ни чем не примечательной дверью. Дверь как дверь. Белая, украшенная позолоченными узорами. Такая же нелепо-помпезная, как и всё в этом доме-дворце.
Но за этой дверью была сейчас сосредоточена вся жизнь Джона Хэмиша Ватсона.
— Приготовьтесь, Джон, — дрогнувшим голосом произнес Майкрофт. — Он… изменился.
И распахнул дверь.
Шерлок сидел в кресле, забравшись в него с ногами, и Джону понадобилась вся его армейская выдержка, чтобы от ужаса не завопить.
Этот бледный до синевы человек с потемневшими, ввалившимися глазницами и всклокоченными волосами не мог быть его другом. Нет, никак не мог.
Он поднял глаза, и в них Джон увидел такую смертную муку, что невольно провел по лицу ладонью, будто желая смыть эту невыносимую картину, навсегда истребить её из своей памяти.
Но голос Шерлока, обращенный к брату, прозвучал равнодушно:
— Зачем ты это сделал?
Этот тихий, хриплый от долгого молчания голос обрушился на Джона с такой силой, что он покачнулся.
— Шерлок… — с трудом произнёс он.
— Уходи, Джон.
Шерлок опустил на пол босые ступни и поднялся с кресла. Он был до такой степени жалок и так не похож на себя самого, что Джон не выдержал — рванулся к нему и встал рядом, не зная, что делать дальше, что говорить и как вынести весь этот кошмар.
— Уходи, — повторил Шерлок, опуская глаза. — Прошу тебя…
— Ни за что, — твердо ответил Джон и повернулся к Майкрофту. — Оставьте нас.
Позолоченная дверь тихо закрылась.
Шерлок отошел к окну, повернувшись спиной, и Джон впился зубами в кулак — крик рвался из его пересохшего горла. На костлявую спину Шерлока смотреть было невозможно. Тонкая беззащитная шея согнулась под грузом неведомой Джону тяжести, и хрупкие позвонки неровными бусинами выпирали сквозь майку.
— Тебя определенно следует откормить, и я срочно этим займусь, — пытался сохранять он спокойствие, но знакомый завиток на склоненной шее терзал его сердце нестерпимой болью.
Шерлок ничего не ответил и не повернулся.
— Собирайся, я за тобой. И, кстати, ты в курсе, что жутко воняешь? Когда в последний раз ты стоял под душем?
Шерлок резко повернулся и замер, не отводя от Джона больных, потерянных глаз.
А потом кинулся к нему, обхватив тонкими, ослабевшими руками, прижался крепко и выдохнул: — Джоон… Я смертельно соскучился.
========== Часть 4 ==========
Сердце отчаянно билось, наполненное жалостью и радостью одновременно. Этого долгожданного прикосновения было невыносимо мало. Худое, дрожащее тело казалось бесплотным, и Джон на мгновение испугался, что Шерлок сейчас исчезнет, растворится в воздухе без следа.