«Помоги моему сыну!»

Танина Ева

– Привет, Миш. Надеюсь, больше никаких сюрпризов не находили? – поинтересовалась я.

– Находили, – и достал ещё один пластиковый контейнер из-под стола, – смотрите, кожаные мешочки с костями и осколками зеркала. Один был под порогом балкона, другой под порогом входной двери. Я поискал в интернете, подобными подкладами закрывают вход и выход, чтобы удержать кого-то в доме. Некоторые используют подобные обряды, когда муж гулящий.

– Вот тебе раз! А кто у них был гулящий? Я так поняла, что они оба гулять не любили, – скептически произнесла я.

– Смотрите,

я тут распечатала, что смогла найти, – сказала Ольга и показала листки с картинками, – над окнами и над дверями были, действительно, пентаграммы, это знак дьявола, перевёрнутая звезда в круге. На кухне девять пентаклей, значение то же самое. Ритуал с перевёрнутыми крестами делают для того, чтобы удержать душу умершего! Такие пентакли тоже используют, когда вызывают души для служения хозяину! Вот кого она пыталась удержать, а не гулящего мужа!

– Не логично как-то, – рассуждала я, – она, якобы, удерживает чью-то душу и её же боится?

– Кстати, я читал, что практически всегда, когда человек практикует чёрную магию, он использует души умерших, – сказал Миша.

– Чушь! Не хочу даже в это верить, – воскликнула я и услышала крик из коридора:

– Миха, беги сюда, тут вода!

Мы вместе выбежали в коридор и увидели, как из стыка стены и пола, под дверным проёмом ванной, хлещет вода.

– Перекрой в туалете, быстрей! – крикнул Миша рабочему.

– Да перекрыл уже, сразу же, – ответил тот.

Но вода продолжала течь, как-бы вверх из-под пола, образуя странный однобокий фонтанчик. Рабочие собирали тряпкой воду в ведро, Миша выбежал в подъезд, а мы с Ольгой в ступоре наблюдали за этим потопом.

– Тут, что трубы под полом? – удивилась сестра.

– Не знаю, но вроде нет, – ответила я.

Через пять минут в квартиру забежал Миша, а за ним Антонина Анисимовна с Любашей.

– Здравствуйте, девочки! – быстро проговорила соседка. – У нас все сухо, даже не знаю, откуда так может течь. Любаша, тащи быстрее мой тазик плоский, в котором я нитки стираю и пару тряпок.

Девочка убежала, а Антонина Анисимовна продолжала командовать:

– Евушка, звони в аварийную! Мальчики, пропустите меня в ванну, послушаю в стене, может по перекрытиям стекает.

– Нет, по перекрытиям так не может стекать, – сказал Миша, – для такого фонтана нужен сильный напор.

Но соседка все равно прошла к стене и приложила руку к стене, а потом и прислонила ухо, постояла пару минут и сказала:

– Странно, здесь тихо. От соседей сбоку не может течь, у них там комната.

Прибежала Любаша и ловко подставила таз под фонтан, вода гулко застучала по тазу, а я взяла тряпку и собирала воду вокруг.

– Ведро подайте, таз почти наполнился, – сказала я, – аварийка сейчас приедет, а пока будем тазиком воду собирать.

Я взялась за таз, и тут фонтан иссяк на пару секунд, а потом вода выскочила хлопком, об таз что-то стукнуло и вода перестала течь.

– Ну, слава Богу! – воскликнула Ольга. – Шоу закончилось! Что там вывалилось? Кусок бетона?

– Нет, – сказала я, доставая из тазика

широкую цепочку с тяжёлым крестиком из потемневшего серебра.

– О! Клад! – рассмеялась сестра и обратилась к рабочим. – Или кто из вас потерял?

Рабочие дружно замотали головами, Антонина Анисимовна подошла ко мне поближе, взяла крестик из моих рук и тихо всхлипнув, пробормотала:

– Как же так, Витюша?! Как же ты без мамкиного крестика там-то?!

– Вы узнали его, Антонина Анисимовна? – воскликнула я.

– Да, Евушка, это Витин крестик, он нам про него рассказывал. При коммунистах церковь, ведь, отрицали, а порой и жестоко наказывали. Это сейчас чуть что в церковь бегут, и убивцы, и воры. А раньше бабушки тайком на речке малышей крестили и старались скрывать это, многие, нашего возраста, и не знают, крещены или нет. Так вот Витюшу бабушка с мамочкой крестили на Волге и цепочка с крестиком эти достались ему от деда, погибшего на войне, а тому от его бабушки. Дед крестик хранил, но не носил, не верил в Бога и ушёл без него на войну, а там и сгинул. Витюшу в честь него назвали, и крестик его одели.

– И как он в стене оказался?! Кладка на полу ещё при строителях делалась, – спросила Любаша, вытирая остатки воды и пытаясь разглядеть стену, откуда только что бил фонтан.

– Кажется, я догадываюсь, – прошептала, рядом стоящая, сестра.

– Пойдёмте к нам, девочки! Чай попьём, а мальчики аварийку дождутся. Дождётесь же? – спросила соседка.

– Спасибо большое, Антонина Анисимовна, и за помощь, и за приглашение, – ответила я, – но я сегодня обещала сыну его со школы встретить. Ещё попьём чай, и не раз. Спасибо и тебе, Люба.

– Ну ладно, тогда мы пошли, а вы, если передумаете, забегайте. До свидания! – подхватив таз и тряпки, попрощались соседки.

Как только они вышли, Ольга попросила Мишу:

– Давай сюда отвёртку, сейчас посмотрим, что там ещё в стене есть.

Мы почти одновременно склонились над стеной. Порог ванны с туалетом возвышался сантиметров на семь над уровнем пола коридора, стена была самая обычная, как и во всей квартире, бетон с маленькими камешками и мелкими воздушными пузырьками и только в одном месте был небольшой участок пустоты, как раз для того, чтобы поместились крестик с цепочкой. Потыкав отвёрткой под дверью туалета, мы обнаружили ещё пару таких полостей, но пустых.

– Значит, бабуся спрятала от него крестик, – предположила Ольга.

– Или он сам спрятал его от неё, – возразила я, и тут опять прозвучал требовательный громкий стук в окно. Я вздрогнула, Миша помчался на стук, сестра за ним.

– Да что же это такое?! Есть ли в этом доме хоть одна стена без сюрпризов или мы ещё несколько лет будем бабкино наследство собирать?! – возмущалась я, идя в комнату. Только я зашла в комнату, как стук прозвучал снова, но уже тише. Я смотрела на пустое окно, которое издавало этот странный стук и мне казалось, что я вижу вибрацию стекла от этого стука. В голове промелькнула мысль: “ Я схожу с ума!” и я жалобно посмотрела на Мишу с Ольгой.