Помолвка с плачущим ангелом
Шрифт:
– Та-ак. Интересно. И ты мне, конечно, не скажешь, зачем тебе такая информация?
– Потом, тетя Валя! – Я умоляюще сложила руки.
Она рассмеялась и нажала кнопку селектора.
– Лариса, принеси мне папку Кирсановых быстренько, – сказала она. Спустя минуту дверь в ее кабинет открылась, и вошла секретарша с аккуратной папкой. Она положила ее на стол перед Валентиной и вышла.
– Что именно тебя интересует? – спросила тетя Валя, открывая папку.
– Сколько человек обслуги у него работает?
– Трое, – ответила Валентина, посмотрев на первую страницу. –
– Да, пожалуйста.
– Повар, горничная и экономка. Есть еще шофер и телохранитель, но они не из наших. Это все?
– Не совсем. Никто из них увольняться не собирается?
– Ну ты даешь! – ошарашенно покачала головой тетя Валя. – Кто же с такого места увольняется? Зарплата более чем приличная, хозяева довольно сносные. За такое место народ зубами держится. А почему ты спрашиваешь? Уж не собираешься ли устроиться посудомойкой? – недоверчиво спросила она.
– Почти, – кивнула я. – Хотела подработать. На зимние сапоги. Вы же сами сказали – платят прилично…
Тетя Валя снова расхохоталась.
– Ты мне голову-то не морочь, – попросила она, отсмеявшись. – Чтобы ты – и в прислуги. Никогда не поверю.
– Вас не проведешь, – вздохнула я.
– И не надо. Скажи, чего ты хочешь, я тебе и так помогу, – серьезно сказала она. – Влипла в какую-то историю?
– Нет. Но мне действительно надо устроиться туда на работу. Хотя бы на один день.
– Это невозможно.
– И ничего нельзя сделать?
– Сама подумай. В такой дом прислугу набирают очень осторожно. Сто раз все проверят и перепроверят. Но это полбеды. Дам я тебе хорошие рекомендации. Проблема в другом: все вакансии там заняты, и у тебя единственный шанс – если кто-то не выйдет на работу. Но такого практически не бывает. Я уже говорила, за это место держатся зубами, приходят даже больные. Так что, сама понимаешь… – Валентина с сожалением развела руками.
Я совсем приуныла. Валентина посмотрела на меня с сочувствием.
– Тетя Валя, – робко попросила я. – А можно мне взять личные дела прислуги? Я их почитаю, а вечером принесу. Вдруг что-нибудь придумаю?
– Да что ты такое задумала?
– Честное слово, ничего плохого! Вы же меня знаете!
– В том-то и дело, что я тебя знаю…
Почти бегом я вернулась к машине, прижимая к груди заветную папку. Оказавшись дома, я скинула туфли, уселась на диван и разложила перед собой документы.
Пробежавшись по личным делам, я с сожалением отложила два из них: повара и экономки. Повара я не смогла бы изобразить при всем желании: никакие рекомендации тети Вали не сделают из меня приличную кухарку, так что не стоило даже и пробовать. От должности экономки, хорошо поразмыслив, я тоже отказалась: вряд ли в случае ее отсутствия в доме срочно понадобится новый человек, экономка – это, скорее, для престижа. Несколько дней без нее вполне можно обойтись.
Оставалась горничная. Возить по полу шваброй – ума большого не надо. С этим, пожалуй, и я справлюсь. Я еще раз внимательно изучила анкету Екатерины Петровны Суриковой: возраст, адрес, стаж работы… Муж, дочь в Красноярске,
Уже сидя на кухне Екатерины Петровны, я не переставала удивляться, до чего же простой оказалась моя задача. Моя выдумка про то, что я провожу социологический опрос пенсионеров, не вызвала у бабы Кати никаких сомнений. Она с радостью согласилась ответить на мои вопросы и даже напоила ароматным чаем с мятой.
Я старательно заносила в тетрадочку данные о ее возрасте, размере пенсии и тому подобное. Исписав несколько страниц, я так и не нашла ничего подходящего для реализации своего плана.
– Екатерина Петровна, – спросила я. – А как вы проводите свободное время?
– Это что, тоже для анкеты? – удивилась она.
– Конечно. Наша задача – узнать, чем живут сегодня люди, находящиеся на заслуженном отдыхе. Иначе картина будет неполной, – как можно убедительнее соврала я. – Так как вы отдыхаете?
– Когда ж отдыхать-то, дочка? – вздохнула она.
– Вы же на пенсии! Времени свободного много…
– Какая же это пенсия? Так, одно название. На нее разве проживешь? Только с голоду раньше времени околеешь. – Она расстроенно махнула рукой и обиженно поджала губы.
– Значит, вы подрабатываете?
– Не без этого, – кивнула баба Катя. – Три дня в неделю хожу убираться к этим… как их… новым русским. Сами-то они, слава богу, руки пачкать брезгуют, зато платят хорошо.
– А в остальные дни?
– Всегда работы хватает. Свое хозяйство тоже запускать нельзя. Так и кручусь.
– Неужто совсем не отдыхаете? Некоторые, например, вяжут. Или телесериалы смотрят… – начала перечислять я.
– Сериалы я не люблю, – улыбнулась Екатерина Петровна, – но ты права, есть у меня одна страстишка.
Она смущенно засмеялась, как видно, не решаясь признаться.
– Чем же вы увлекаетесь? – подбодрила я.
– Да так. Чепуха, в общем-то. Люблю я, понимаешь, кроссворды разгадывать. Увлеклась вот на свою голову – теперь без них не могу. – Она кивнула в сторону увесистой кипы газет и дешевых брошюрок, аккуратной стопкой сложенных на подоконнике. Я обратила внимание, что все кроссворды в них были разгаданы до последнего слова. Баба Катя обладала завидной эрудицией.
– Хорошее хобби, – улыбнулась я, записывая в тетрадь. – Вы, наверное, всякие викторины по телевизору смотрите? «Что? Где? Когда?», «О, счастливчик»?
– Точно, смотрю. Но больше всех мне одна передача нравится, где вопросы задают и слова по буквам разгадывают.
– «Поле чудес»?
– Нет, я про нашу, местную говорю. «Перекресток» называется. Слышала?
Я кивнула, боясь поверить в свою удачу. Такое совпадение! Передача, так полюбившаяся Екатерине Петровне, в самом деле пользовалась популярностью. Но самым замечательным было то, что ее ведущий – Алик – был моим старым приятелем. Именно по его протекции я получила заказ на оформление студии пару лет назад, когда передача только готовилась к выходу в эфир.