Помощь призрака

Лисицына Татьяна Юрьевна

– Конечно, была. Андрей водил меня туда несколько раз. Только там всегда дежурил дядя Саша. Они же все помешались на этом доме. А по мне, лучше бы продали. Такие деньжищи бы получили.

– Ты уверена, что Тимур тебя не знает?

– Откуда? Но зачем тебе это?

– Тебе придётся с ним познакомиться. Мне нужна любая информация о нём и его девице. Её зовут, – я поморщилась, вспоминая готическую, как я в шутку называла её про себя, девушку Тимура. – В общем, он называл её Ксюха.

– Оксана?

– Не знаю, может Ксения, – предположила я. – Один раз я попыталась с ним встретиться и поняла,

что он что-то скрывает.

– Он убил Андрея? – подалась вперёд Варька.

– Не уверена, но скажем так: он первый подозреваемый в моём списке.

– А второй?

Я улыбнулась.

– Варь, давай займёмся сначала первым. – Ты с этим Тимуром одного возраста. Наверное, можешь с ним где-то пересечься, разговориться. Сходить в клуб или в гости. Ты девушка красивая, он на тебя сразу клюнет.

– Ты хочешь, чтобы я с ним… – глаза девушки расширились от изумления. – Да мне моего козла хватает. Я знаешь, как от него устала.

– Неужели для того, чтобы что-то узнать, обязательно надо вступать в близкие отношения? Ты можешь просто пофлиртовать или подружиться с ним? У тебя есть какие-то знакомые в Плехановской академии?

Пару минут Варька молчала, раздумывая, потом хлопнула себя по лбу.

– Настька Кудрявцева там учится. Как же я сразу забыла.

Я снова подумала, что математики и на самом деле люди рассеянные. Любому нормальному человеку, когда я назвала Плехановскую академию, вспомнились бы знакомые, которые там учатся. Варвара же сообразила только, когда я спросила.

– И кто это? – спросила я.

– Одна из моих подруг. На дискотеке познакомились. Знаешь, где? В «Самолёте» на Пресненском валу. Это здесь недалеко. Я тогда пришла одна и она тоже. Вот мы и…

– Позвони ей и спроси, знает ли она Тимура?

– Прямо сейчас?

– А чего тянуть-то? Чем скорее мы проверим эту версию, тем лучше.

Варька достала из ярко розовой сумки розовую мобильную раскладушку. Я слушала её болтовню, открывая для себя язык молодёжного жаргона. Через пару минут, она щелчком захлопнула телефон и посмотрела на меня с победоносным видом.

– Он учится с ней в одной группе. Настёна, конечно, удивилась. Спросила, зачем мне такой хмырь? Говорит, извращенка, – Варька хихикнула. – Ну, мы что-нибудь придумаем. Вечеринку какую-нибудь. Настя его пригласит, и я его сделаю. Дело-то несложное. Что узнать-то надо?

– Только ты на этой пьянке будешь самой трезвой, – строго сказала я, – потому что пить ты, девочка, не умеешь. А тебе будет нужна ясная голова. Так что будешь притворяться и подливать Тимуру, чтобы он совсем размяк и разболтал тебе всю свою жизнь. Ты должна держаться слегка недоступно, в то же время показывая, что он тебе нравится, но тебя нужно завоевать. И тогда-то желая похвастаться, как любой мужик, он тебе будет сулить горы золотые. А ты внимательно слушай. Если он вдруг проговориться, что у него скоро появятся деньги или он купит шикарную машину, будь настороже.

– Почему?

Я вздохнула.

– Потому что тогда это будет означать, что мы близко к разгадке.

– Но…

– Всё, Варь. Давай потом с вопросами. Это твоё первое задание. Не провали его.

– А ты что будешь делать?

– Проверять подозреваемого под номером два.

– И ты, конечно, не

скажешь кто это?

– Конечно, нет, – я улыбнулась. На какой-то момент мне даже захотелось поправить ей упавшую на лоб кудрявую прядь волос. Ведь если бы моя жизнь сложилась иначе, у меня тоже могла быть дочь такого же возраста.

Глава 17

Пока Варька выполняла своё задание, мне предстояло заняться Эмилем. И кто бы знал, как не хотелось этого делать. Уже привыкла считать его своим другом, человеком на которого я могла положиться и кому могла доверять.

Впрочем, доверять никому нельзя. И любить нельзя. И верить. Истины, которые вдалбливал в голову мне отец. Андрей считал иначе. Поэтому он жил, а я существовала и до сих пор не имела ни друзей, ни подруг, ни любимого.

Я открыла свой блокнот и тупо уставилась на пять букв. Эмиль. Впрочем, что я знаю о нём? Почти ничего. Когда мы встречались, мы говорили об Андрее, и он подозрительно мало рассказывал о себе. Больше расспрашивал. Я налила кофе и встала у окна. Если Андрей рассказал Эмилю о драгоценностях, и Эмиль решил их присвоить, то у него появлялась причина желать смерти своего лучшего друга. В противном случае попадал в число подозреваемых. Убрав Андрея, он мог рассчитывать на то, что я уеду из России, потому что вопрос наследства с гибелью одного из наследуемых решался в этом случае сам собой.

Но я осталась и спутала все карты. Он убьёт меня, как только поймёт, что я его подозреваю. Хотя он мог сделать это ещё в подвале. Тогда почему не сделал? Пожалел меня? Чушь. Уж если он решился убить своего друга, то какое значение для него могла иметь я? Меня бросало то в жар, то в холод, я не чувствовала вкуса горячего кофе. Противный липкий страх. «Тебе надо уехать из России», – сказал Эмиль, когда мы шли по бульвару. Конечно, если бы я уехала, ему не пришлось бы дважды рисковать. И всё же что-то здесь не сходилось. Мне срочно нужна дополнительная информация.

Я сняла трубку и набрала номер бабы Насти. Через несколько минут уже бежала пешком по знакомому маршруту, уговаривая себя, что я не должна трусить.

После чая я развалилась в кресле. Обед как всегда был прекрасен. В уголке мурлыкал телевизор. Очередная реклама чистящих средств. Баба Настя взялась за вязание. Какое-то время я тихо сидела, размышляя. Мне хотелось, чтобы мой вопрос прозвучал естественно. Просто как обычное женское любопытство. Больше всего на свете, мне не хотелось бы, чтобы баба Настя что-то заподозрила. Мы обсудили сериал, который смотрела баба Настя и только после этого я решилась:

– Расскажите мне об Эмиле. Мы иногда встречаемся, но он неохотно рассказывает о себе.

Старушка довязала ряд и положила вязание на колени. Потом сняла очки с толстыми стёклами и посмотрела на меня.

– Они дружили с детства. Очень хороший мальчик, хотя какой он сейчас мальчик, настоящий взрослый мужчина, – она улыбнулась. – Из приличной семьи. Только не повезло ему в жизни. – Баба Настя вздохнула.

– А что такое?

– Андрюша тебе не рассказывал?

– Нет.

– Ну и я не буду. Грустная история. Что тебя расстраивать? Ты вон и так с тех пор как сюда приехала, похудела. Кожа да кости. Приходила бы ты к нам почаще, я бы тебя кормила.