Помощница и её писатель
Шрифт:
— Ага, — я кивнула. — На меня. Тебе ли не знать, как он не любит, когда мешают его планам? Так что зря ты.
Аллочка поджала идеальные губы.
— Много ты понимаешь! Ты с ним сколько — один день, два, три? А я — пять лет!
— Была пять лет, — пожала я плечами. — А теперь нет. И лучше бы смирилась, чего ты унижаешься? Разве он любит, когда унижаются?
Тут я говорила наугад — я ведь не знала точно: а вдруг Бестужев как раз любитель БДСМ-игр? Но отчего-то мне казалось, что это совсем не его тема. Почему — чёрт знает, но вот было такое ощущение.
И, видимо, я не
Алла побагровела от злости, посмотрела на меня так, будто мечтала убить, а потом, свирепо прищурив подведённые тёмным карандашом глаза, процедила:
— А про диагноз его ты знаешь?
Удержать лицо мне явно не удалось — и Аллочка победно усмехнулась.
— Значит, не знаешь… Тогда и не буду тебя просвещать. Могу только намёк сделать… У него в телефоне записан Новиков Борис Станиславович. Погугли, кто это такой.
Пока я думала, что сказать в ответ, двери лифта распахнулись, и Аллочка выбежала наружу. Но вместо того, чтобы направиться к квартире Бестужева, побежала вниз по лестнице.
Ага. То есть девица явно выдала мне какой-то свой козырь и теперь надеется, что я сбегу от Бестужева самостоятельно, а она потом бац — придёт и спасёт его от завалов правок в новом романе.
Но я, честно говоря, даже не представляла, что такого могу выяснить про этого Новикова Бориса Станиславовича, чтобы испугаться аж до увольнения по собственному желанию. Если Бестужев в свободное от работы время не бегает по квартире с топором наперевес и не гоняется с ножом за соседями, то всё остальное мне до лампочки. Главное, чтобы зарплату платил! Мне ещё подарок Машке на Новый год покупать…
19
Нина
Тот факт, что «к нам едет ревизор», точнее, что приходила Аллочка, я от Бестужева скрывать не стала. И заявила прям с порога, как только он открыл мне дверь и впустил внутрь:
— Я ехала в лифте с вашей Аллой. Но она по какой-то причине решила не заходить и ушла. Но я думаю: она ещё вернётся.
— Скорее всего, — кивнул Бестужев, помогая мне снять куртку. — Алла — девушка целеустремлённая. Будет долбиться в закрытую дверь, пока не разобьёт голову.
— Надеюсь, это фигурально выражаясь? — уточнила я настороженно, и на губах моего работодателя мелькнула лёгкая улыбка.
— Разумеется, Нина. Я женщин не бью. Но дрался когда-то много. С одноклассниками.
— Дрались? — я удивлённо посмотрела на Бестужева. — Что-то не верится. Вы такой… спокойный…
— Я не всегда был спокойным. Но это долгая история. Пойду к себе работать. Жду кофе.
Бестужев ушёл в кабинет, а я отправилась на кухню. И, пока работала кофемашина, вытащила телефон, подержала его немного в ладони, не зная, гуглить или нет… но любопытство перевесило.
Лучше бы я этого не делала.
Новиков Борис Станиславович оказался врачом-психиатром, причём довольно-таки известным специалистом, особенно в области расстройств личности. Вкупе со сказанным Аллочкой по поводу диагноза Бестужева читалось это всё весьма… зловеще.
Значит, все странности моего работодателя могут быть вовсе не потому, что у него самомнение, гордыня и корона на голове…
Не
Алла работала с Бестужевым пять лет и стремилась вернуться — значит, ей его неизвестный диагноз не мешал.
За три дня плотного общения я не заметила у Бестужева никаких проявлений агрессии. Наоборот — он казался человеком с идеальным самоконтролем, это и настораживало. Я даже не удивилась, когда загуглила фамилию этого психиатра и поняла его связь с тем, что говорила Алла о Бестужеве. Удивительно, как я сама об этом не подумала? Ведь все странности этого мужчины — хотя бы даже то, что ему было безразлично, в каком ключе Алла и его мать о нём сплетничают, — буквально кричали о ненормальности моего работодателя. И то, что он абсолютно спокойно отдал мне не запасной, а свой личный телефон… И даже то, как редко и невнятно Бестужев улыбается…
Странная всё-таки девушка эта Аллочка. Неужели она думает, будто я слабее её? Если уж рядом с Бестужевым смогла пять лет продержаться эта пергидрольщица, то я тем более смогу.
Правда, он с ней спал. Может, поэтому и продержалась?
Об этом определённо стоило подумать.
20
Олег
С кухни Нина вернулась какая-то слишком задумчивая и притихшая. Объяснение этому могло быть одно — Алла что-то ляпнула. Что она могла выдать? Подробности секса? Ну, вряд ли Нину смутило бы описание того, что происходило между ним и Аллой, Нина — женщина взрослая, с ребёнком. Да и не было там ничего особенного, всё как у всех.
А вот если Алла использовала в качестве козыря факт того, что у Бестужева был не совсем обычный диагноз… Да, она вполне могла — это в её стиле. Как его матери не проговорилась, удивительно. Видимо, Алла понимала, что после этого ей точно не светит быть рядом с Олегом, вот и молчала. Но вряд ли это надолго, он не обольщался. Такие девушки, как Алла, склонны мстить окружающим за свои выдуманные обиды.
Говорить с Ниной об особенностях собственной психики не хотелось. Не потому что Олег стеснялся — он вообще не знал, что такое стеснение, — а потому что опасался реакции Нины на этот разговор. Вдруг захочет уволиться? Не хотелось бы вновь искать себе помощницу. Нина его полностью устраивала.
Так что пока она молчит и не лезет с обсуждениями — он тоже будет молчать.
Но подсластить пилюлю всё-таки стоило.
— Будешь хорошо работать — перед Новым годом выдам премию, — тихо и весомо проговорил Олег, глядя на Нину. Услышав эту фразу, девушка выпрямилась в компьютерном кресле, будто ей палку в спину вставили, и кинула на Бестужева настороженный взгляд.
— А что подразумевается под хорошо работать?
— То же, что и раньше. Ты уже это всё делала.
— Хм… — Нина прищурилась. — Точно?