Помощница лорда-архивариуса
Шрифт:
– Что ж, будем искать в другом месте. По некоторым сведениям среди скрывшихся был – вы не поверите – сам генерал Линн. Да, тот самый таинственный предводитель ретровитов, Убийц магии. Вам известно, какая награда за него назначена? Тысяча декатов за любые сведения о его личности или местонахождении, десять тысяч декатов за доказательство смерти генерала, и двадцать тысяч декатов любому, кто сможет доставить его судебному триумвирату живым.
– Двадцать тысяч? – недоверчиво переспросил дворецкий. Его лицо странно оживилось.
Суперинтендант криво усмехнулся.
– Неплохая прибавка к жалованью полицейского... или даже
– А что известно о генерале Линне? – спросил дворецкий с живым интересом.
– Почти ничего. Он фигура полулегендарная. Сообщники его ловко скрывают. Кое-кто даже сомневается, что генерал Линн существует. Говорят, что бунтари его придумали. Подписывают его именем свои обращения и манифесты, а на деле такого человека и не было никогда. Но наши источники подтверждают, что генерал Линн – личность реальная. Ни возраст, ни приметы его неизвестны, но это дело времени. Мы знаем, что он много лет провел на морской каторге. Под каким именем, и за какие преступления он был туда сослан, установить не удалось. Когда десять лет назад были приняты новые законы, морские каторги прекратили свое существование, а каторжан отправили на жертвенные алтари в искупление грехов. Линн этой участи избежал. Теперь отравляет нам жизнь. Так что если он вдруг забредет сюда к вам в квартал Мертвых Магов – уж будьте добры, не упустите, – полицейский позволил себе скупо улыбнуться.
– Час поздний, суперинтендант, – внезапно перебил его дворецкий. – У вас есть еще к нам вопросы?
Суперинтендант посуровел, повернулся к своему отряду, махнул рукой. Констебли и полицейский теург в сопровождении страшного некрострукта вышли наружу.
– Еще увидимся, господин Пикерн, – сказал на прощание суперинтендант Тарден. – Хотелось переговорить с вашим хозяином. Когда вы ожидаете возвращения гран-мегиста Дрейкорна?
– Гран-мегист Дрейкорн не поставил нас об этом в известность, – высокомерно ответил дворецкий. – Не думаю, что по возвращении он удовлетворит вашу просьбу о встрече, суперинтендант. Всего вам хорошего.
Пикерн с шумом захлопнул за полицейскими дверь.
Наступила тишина. Дворецкий с недовольной миной разглядывал дорогой паркет, на котором некрострукт оставил потеки маслянистой коричневой жидкости.
Я в растерянности молчала и переминалась с ноги на ногу. Наконец Пикерн поднял на меня тяжелый взгляд и проронил:
– Вы пропустили ужин. На кухне Сидония оставила вам кусок пирога с крольчатиной, немного спаржи и какао. Только сначала приведите себя в порядок. Ваше лицо и платье совершенно грязные. Смойте кровь с руки. Если хотите служить дому Дрейкорнов, вы должны выглядеть безупречно в любых обстоятельствах.
Я была сбита с толку, и, путаясь в словах, неловко пролепетала:
– Да, господин Пикерн. Но эти полицейские... ведь я слышала, там, в подвале, были люди, и они...
– Госпожа Камилла, – резко прервал меня дворецкий, – вы живете здесь уже три недели, и должны были заметить, что это необычный особняк. Во-первых, он очень стар. Старые дома славятся странной акустикой. Во-вторых, наш молодой хозяин наполнил его шумными механизмами в угоду своему увлечению техникой домагической эпохи. То и дело здесь раздаются звуки, которые могут показаться пугающими. Вы должны запомнить,
Я смутилась. Стряпчему не удалось ввести меня в магнетический транс, и особое соглашение не имело надо мной никакой силы.
Наверное, меня выдали покрасневшие щеки. Дворецкий помолчал и внезапно добавил:
– Или все же могли рассказать, но не захотели?
Я пожала плечами.
Дворецкий приблизился ко мне вплотную, наклонился, как поднявшаяся кобра над жертвой, и внушительно произнес:
– Я рекомендую вам никогда и никому не рассказывать о том, что вы могли увидеть в этом доме... в любой его комнате, в любом его уголке. Иначе вы навлечете большое несчастье на себя... и на других людей. Запомните это, госпожа Камилла. Как говорится в пословице, тихая мышь живет дольше.
Затем коротко кивнул мне на прощание и ушел.
Глава 6 Паразиты Наоса
После приключений, что выпали мне накануне, спокойно уснуть удалось бы только человеку с нервами крепче стальных канатов.
Я ворочалась с боку на бок, вздыхала, вставала и бродила по комнате. В голове мелькали образы и события прошедшего дня, пугающие и неприятные. Следовало решить, как быть дальше. «Дом-у-Древа» скрывал слишком много тайн, а я сунула нос туда, куда не следовало.
Всего три недели назад я провела похожую бессонную ночь, гадая о будущем. Все повторилось: я опять смотрела в окно на пылающие в темном небе цифры Астрариума и размышляла, что предпринять и куда податься дальше. Стоило ли мне покинуть особняк лорда-архивариуса подобру-поздорову? У меня были деньги — первое жалованье – немалая сумма поможет продержаться первое время. Но удастся ли найти другое такое же выгодное место?
Когда от роя мыслей разболелась голова, я не на шутку рассердилась. Зачем поддаваться панике? Попробую размышлять трезво.
Недели работы в библиотеке не прошли для меня даром – я обдумывала случившееся, словно каталожные карточки заполняла. Старалась вспомнить все детали, разложить по полкам, найти ответы на вопросы, опираясь на здравый смысл, а не эмоции, которые претерпели серьезную встряску и сбивали с толку.
Итак, первое: ящики с оружием в виварии. Знак топора и молнии, символ «Убийц магии». Незнакомцы в подвале. Странное поведение дворецкого.
Пикерн, несомненно, знал об оружии бунтовщиков и был как-то с ними связан. А что если Пикерн – это генерал Линн собственной персоной?
Дворецкий прячет под бакенбардами татуировки, которые носят моряки. Татуировками украшают себя каторжане. Генерал Линн провел много лет на морской каторге.
Нет, вздор. Суперинтендант Тарден обращался к Пикерну по имени и знал, какую должность он занимает в доме гран-мегиста Дрейкорна. Вполне вероятно, что дотошному полицейскому была известна подноготная всей челяди особняка в квартале Мертвых Магов. Да и вряд ли имперский теург нанял бы в качестве дворецкого человека с непонятным прошлым. Здесь что-то другое.