Помощница лорда-архивариуса
Шрифт:
Опасливо опустила крышку. На торце был прикреплен небольшой квадрат бумаги, похожий на этикетку. Я потянула за край листа, он легко отошел и остался у меня в руке. На желтой бумаге виднелся небрежно нацарапанный карандашом символ -- топор и молния, знак «Убийц Магии».
Я в недоумении смотрела на листок, силясь понять, что это означает. Мои размышления прервали неожиданные звуки. В коридоре за дверью раздались шаги. Идущие торопливо переговаривались: я различила басовитое бормотание и высокий, звучный голос, принадлежавший не то женщине, не то юноше; ничего похожего на гулкий, глухой
Я заметалась, стараясь отыскать укрытие и затаиться; инстинкт настойчиво утверждал, что поступить следовало именно так.
Сердце колотилось, ладони взмокли. Кто эти люди? Что они делают в подвале особняка лорда-архивариуса Дрейкорна, как сюда проникли? Что-то подсказывало, что явились они не с добрыми намерениями. Лучше не попадаться незнакомцам на глаза.
Слева в углу я заметила еще одну дверь, украшенную коваными металлическими панелями. На панелях были выбиты магические символы, похожие на те, что я видела в отцовских запретных книгах; это не могло означать ничего хорошего, и в другое время я бы подумала дважды, прежде чем зайти внутрь, но сейчас другого выхода не было.
Тяжелая створка открылась легко. Я проскользнула внутрь, поставила фонарь на пол, бесшумно притворила дверь и привалилась к ней спиной, стараясь восстановить дыхание, затем прильнула к холодной металлической поверхности ухом. Еле различимые голоса приближались и удалялись: незнакомцы ходили по помещению, переговаривались, чем-то стучали. Кажется, выносят ящики. Только бы им не вздумалось заглянуть за эту дверь!
Стоило осмотреть помещение, в которое я попала, и найти укрытие понадежнее. Меня окутывала полная темнота. Я включила фонарь. Теперь он светил еле-еле, аккумуляторная банка истощилась, луч рассеивался в паре шагов от линзы. Чтобы разглядеть шероховатую стену, пришлось приблизить к ней фонарь вплотную.
Я неуверенно двинулась вперед. В темноте показался большой предмет, похожий на массивный высокий постамент. Когда я приблизилась к нему и поняла, что это было, почувствовала отвращение и страх. Я поняла, где очутилась, и что означали те магические символы на двери.
Следовало ожидать, что рано или поздно я наткнусь на такое помещение в доме, где жили и продолжают жить маги. Не зря на стене в вестибюле висела отличная коллекция острых ритуальных ножей с удобной, длинной рукояткой. Использовали их именно здесь, в этой темной комнате за дверью, обитой сталью.
Я попала в зал для жертвоприношений и стояла перед алтарем из черного мрамора. Насколько позволял увидеть слабеющий луч фонаря, с каждой стороны алтаря были установлены желоба для стока крови и высокие подсвечники в форме уродливых скелетов. В углу виднелась чаша для ритуального огня.
Выходит, помещение с клетками, из которого я сюда попала, было виварием, где маги держали жертвенных животных, пока они не понадобятся.
Призвать в наш мир демона можно, лишь даровав ему жизненную энергию живого существа. Для вызова низших демонов достаточно умертвить на алтаре черного петуха или пса, но чем
Когда маг заключает с демоном контракт, он должен вновь отдать ему чьи-то жизни, иначе демон не обретет нужную силу и не сможет осуществить требуемое.
Самые сложные и дорогие контракты оплачиваются человеческими жертвами. На алтарь возводят осужденных преступников, военнопленных, или тех несчастных, кого угораздило попасть в руки подпольных торговцев людьми. Иногда по требованию демона теург расстается с несколькими годами собственной жизни, если в его глазах конечная цель оправдывает такое подношение.
Мне стало жутко при мысли о том, сколько животных – и, наверняка, людей – погибли в этом темном помещении за столетия его существования. Интересно, как давно здесь была принесена последняя жертва?
Рука ослабла. Луч фонаря задрожал, и внезапно привиделось, что над алтарем метнулась черная тень, подобная той, что прислуживала стряпчему Оглетону. Я содрогнулась и отпрянула, но запнулась обо что-то и с трудом удержалась от падения. Опустила глаза – тут же с губ сорвался испуганный вскрик.
Змеи! Пол зала был покрыт черными жгутами толщиной с руку; секунду спустя я поняла, что жгуты не двигались. Я присела и убедилась, что это были сухие корни. Значит, я приблизилась к угловой башне, а это корни заточенного в ней дерева Ирминсул. Они тянулись вдоль пола алтарной комнаты и уходили в темноту, уродливые и искривленные, похожие на высохшие сухожилия гигантского мертвого существа.
В ватной тишине я слышала, как колотится мое сердце; кожу спины покалывало, как будто кто-то невидимый смотрел на меня из темноты. На ослабевших ногах я вернулась к металлической двери и вновь припала к ней ухом; в виварии было тихо, незнакомцы ушли. Я ждала, минуты текли, снаружи не доносилось ни звука. Поколебавшись, решила выйти.
Я толкнула дверь – она не поддалась – я налегла сильнее, забыв об осторожности – бесполезно! Что-то заклинило, или сработал скрытый замок, или неизвестные посетители передвинули к двери тяжелые оружейные ящики; как я ни билась, выйти наружу не удалось.
Когда поняла весь ужас моего положения, начала задыхаться от страха. Невидимый потолок жертвенного зала будто опустился, начал давить, стены сомкнулись, и опять показалось, что вокруг скользят темные призрачные фигуры. И это не игра теней от света моего фонаря, потому что он стоял на полу совершенно неподвижно.
Стало невыносимо жарко, хотя руки окоченели. Я хватала спертый воздух широко открытым ртом и не могла надышаться. По спине скатилась струйка ледяного пота. Я то и дело оглядывалась, боясь обнаружить позади себя чье-то присутствие. В голове крутились отчаянные мысли: «Я заперта здесь одна, в подвале огромного дома, в помещении, где убивали людей и животных, чтобы демоны могли выпить их душу. Никто не знает, что я здесь».
Постаралась подавить панику. Вспомнила, как в общине старейшина заставлял проводить послушниц ночи в глухих кельях молельного дома без ламп, чтобы «заставить гореть светильник души ярче». Я никогда не боялась темных замкнутых помещений, и не собиралась пасовать сейчас.