Помощница стража тьмы. Брак по контракту
Шрифт:
— Ты подозреваешь его?
— Я уже не знаю, что и думать. Давай приедем домой и посмотрим, что нам скажут. Боюсь, спать сегодня все равно не придется.
— Наверно, ты права, — кивнул он и неожиданно снова взял меня за руку, хотя сейчас необходимости в этом уже не было. Или… была?
Днем я обняла его, чтобы хоть немного успокоить, так и теперь это был жест, поддерживающий, сохраняющий ту душевную близость, которая вдруг возникла между нами. До самого дома мы ехали молча, каждый в своих мыслях, и только переплетенные пальцы говорили о том, что мы не просто
Пакстон встретил нас в холле.
— Пока никаких новостей, — покачал он головой раньше, чем его о чем-то спросили. — Люди из городского управления заезжали совсем недавно. Уже стемнело, они прервали поиски до утра. Им передали сообщение о том, что мальчик может быть в лесу, но там его не нашли.
Мы с Эйдаром переглянулись.
Значит, Оссим все передал. Но как же тогда Аллана не обнаружили, если лес такой маленький? Или спасателей было слишком мало, прошли мимо? Он сказал, что находится в каком-то доме. Что за дом в лесу?
Я спросила об этом вслух.
— Не представляю, — покачал головой Эйдар. — Я этот лес знаю с детства, вдоль и поперек. Там нет никакого дома. Ни избушки, ни сторожки, ничего.
— И я тоже никогда не видел, — поддержал Пакстон. — Может быть, какой-нибудь шалаш? Я распоряжусь, чтобы вам побыстрее подали ужин.
Он ушел, а я присела на диванчик — прямо там, в холле.
— Послушай, Эйдар, я понимаю, что это похоже на бред, но… мало ли. Портал ведь там, в лесу?
— Портал в твой мир? Да, но он закрыт.
— А портал в третий мир?
— Я понимаю, о чем ты хочешь сказать, — Эйдар сел рядом со мной. — Он далеко отсюда. И тоже закрыт. Это не может быть лес в каком-то другом мире.
— Подожди, — возразила я. — А что если эти истончения и прорывы что-то нарушили? Образовался еще какой-то проход, о котором ты не знаешь? Никто не знает? И он сейчас открыт?
Эйдар сдвинул брови так, что они превратились в одну темную мохнатую гусеницу. И сказал после долгой паузы:
— А ведь ты права, Лиза. Когда-то между нашим и вашим мирами был всего один переход. Потом появился второй, а еще позже третий. Но если ты права и Аллан сейчас в другом мире, нам его не найти. А связаться с ним мы больше не можем. Значит, остается только ждать.
— Ждать — неизвестно чего, — вздохнула я.
— Прошу прощения, забыл сказать, — догнал нас Пакстон, когда мы шли в столовую. — Приезжал портной, привез одежду для Елизаветы. Хотел дождаться, но вас не было слишком долго.
— Благодарю, — рассеянно кивнула я. — Посмотрю после ужина.
Одежда? Какая одежда? Ах, да, теплая же.
Все это вдруг стало таким неважным. Нужным — но все равно неважным. А замешанное на желании волнение при виде Тенмара показалось стыдным и нелепым.
Ну да, красивый мужчина, привлекательный. Но причем тут я?
— Такое бывало и раньше, — сказал Эйдар, когда мы уже сидели за столом. — Чувствительность к темной энергии делает нас уязвимыми. Она влияет не только на тело, но и на душу.
— Да, ты говорил, — кивнула я. — Когда объяснял, почему ты такой засранец.
— Бывало, что стражи уходили, — он притворился,
— Тьма привлекает стражей на свою сторону? В самом буквальном смысле — на свою защиту?
— Он сказал, что мы должны быть благоразумны, — Эйдар уронил вилку, и официант тут же подошел с чистой. — Я должен. И тогда Аллан вернется. Не знаю, можно ли ему верить. Похитители далеко не всегда возвращают свои жертвы. Чаще не возвращают. Но что он подразумевал под благоразумием? Уйти со службы? Или наоборот — остаться, но работать на тьму?
— Что толку гадать? — я поморщилась, отправив в рот дрожащий кусок желтого желе с противным вкусом хвойной смолы. — Самое подлое, что мы теперь даже работой от этих мыслей отвлечься не можем, потому что в отпуске. Ждать — хуже ничего не придумаешь.
— Можем завтра прокатиться в Мерчану. В столицу. Туда ехать чуть больше часа. Если появятся какие-то новости, сразу вернемся.
Я хотела сказать, что погода и настроение не располагают к экскурсиям, но сообразила: он предлагает это вовсе не для того, чтобы развлечься или хотя бы отвлечься. Наверняка есть какая-то другая цель.
— Хорошо, — я отодвинула тарелку с очередным малосъедобным ужином, который на смогла одолеть, и встала. — А сейчас зайду к Изелле. Узнаю, как все это произошло.
— Подожди, — Эйдар вытер губы салфеткой и тоже поднялся. — Пойдем вместе.
Няня сидела в своем закутке детской, вся заплаканная. Увидела нас, вскочила и снова залилась слезами.
— Прекрати! — приказал Эйдар. — Расскажи, как все произошло.
— Приехали какие-то люди на паровых машинах, — всхлипывая, начала рассказывать Изелла. — На трех. Сказали, что здесь у нас что-то произошло и они должны это исправить. Меня там не было, мы с Алланом увидели из окна. Они стояли в саду с поднятыми руками. Аллан сказал, что хочет посмотреть, и побежал туда. Я пошла за ним, но тут из прачечной принесли белье, пришлось немного задержаться. Когда вышла на крыльцо, эти люди уже собирались уезжать, а Аллана нигде не было. Пакстон сказал, что видел его среди них, он… Аллан о чем-то спрашивал. И… и все.
— Значит, никто ничего не видел? Не видели, как Аллан ушел и с кем?
— Нет. Спасатели из управления нас всех расспросили. Еще до того как передали, что Аллан может быть в лесу.
— А по-моему, кто-то врет, — зло сказал Эйдар, когда мы вышли из детской. — Не знаю кто. Может, нянька, может, еще кто-то. Ну не могло такого быть — чтобы в саду куча народу и никто ничего не заметил.
— Подожди, — я дотронулась до его рукава. — Ведь здесь было истончение? Значит, должно было просочиться много темной энергии, так? Уж если она постоянно проникает, то когда дыра, еще больше должно сюда попасть. А энергия влияет на людей. Они, наверно, и сами не поняли, почему соврали.