Помощница
Шрифт:
Когда я выкладывала готовые блюда на тарелки, в кухню вошёл Алекс.
Подняв взгляд на мужчину, я столкнулась с таким недоумением и даже шоком в его взгляде, что тут же оправдывающе затараторила.
— Я помню, что вы говорили о том, что готовить не нужно, но всё вышло само собой… В общем обед готов. Не ругайтесь. Давайте просто покушаем.
Степанов провел ладонью по лицу и чуть хрипловато ответил.
— Ну, давай… Надеюсь это не часть вашего грандиозного плана. Первой еду будешь пробовать ты.
— Хорошо, — расплываюсь в улыбке я и снова
12
Вечером укладываясь спать на диван, я вновь вспомнила лицо Алекса, когда он вначале осторожно, а потом с недоумением и удивлением пробовал мои блюда. В итоге, к концу обеда, на тарелках остались лишь пару картофелин и один шампиньон, а салат с фасолью он и вовсе съел целиком. Даже мелкие фасолинки собрал вилкой.
Оказывается аппетит у него звериный, — пронеслось в голове, когда я наблюдала за мужчиной.
Поднимаясь из-за стола, Степанов поблагодарил меня за обед и сообщил, что готовку я могу взять на себя. А вечером, когда на ужин я пожарила оставшеюся картошку с луком и сделала горячие бутерброды в духовке, он сообщил, что я могу выбрать себе любую комнату на первом или на втором этаже. Конечно предварительно подготовив её для себя.
Вспомнив его серьёзное, но спокойное лицо, мои губы озарились улыбкой. Всё-таки неплохой он мужчина, просто обстоятельства научили его обороняться и нападать. Вот бы и мне научиться защищаться. В первую очередь, конечно, от сестры.
Накрывшись одеялом, я ещё долго лежу на диване и никак не могу уснуть. А когда практически проваливаюсь в сон, слышу тихий плач малыша. Сон сразу же как рукой смахивает.
Немного подождав, я всё-таки направляюсь к источнику шума. Вдруг я снова смогу помочь.
В этот раз я стучусь всего один раз и сразу же распахиваю дверь в спальню Степанова. Алекс вновь стоит посреди комнаты, а в его руках извивается плачущий сын.
Обернувшись в мою сторону, Степанов, с некоторым недовольством, наблюдает за моим приближением.
— Я справлюсь сам, — бурчит мужчина и отворачивается к окну.
Я же практически не замечаю возмущения мужчины. В душе расползается лишь одно стремление — избавить малыша от боли.
— Я помогу, — еле слышно проговариваю я и тяну руки к Андрюше.
Отец неохотно передает мне сына и сощурившись наблюдает за моим лепетанием.
— Маленький… маленький! Больно тебе, котёночек… Я знаю… я понимаю, зайчик… — наглаживая маленькую головку пальчиками, лепечу малышу.
— Он будущий мужчина, не надо с ним сюсюкать. Да и ласкать его тоже особо не нужно, — грубо шипит Алекс, глядя мне в глаза.
Я удивленно смотрю на мужчину и прижимаю успокоившегося Андрюшу к груди.
— Не-ет. Всем требуется ласка. И взрослым мужчинам, а такому младенцу тем более.
— Что ты про это знаешь? Ты разве психолог? Нет. Вот и не учи тогда. А с Андреем сюсюкать не надо.
Я обиженно поджимаю губы и еле слышно говорю.
— А здесь специального образования и не нужно. Даже животному
Алекс сжимает челюсть и желваки начинают ходить по его щекам.
— Настоящая любовь уж точно не выражается в лживых словах и в неискренних ласках. Можно любить и не разводить всё это слюнтяйство и соплижуйство. Настоящим мужикам это точно не нужно. И вести себя как слюнтяи они никогда не станут.
— По вам и видно, — не сдерживаюсь я.
— Чего? — шипит Алекс и я прикусываю язык.
Вот зачем ляпнула!?
— Я ничего плохого сказать о вас не хотела. Просто очень заметно, что вам самому не хватало ласки, а теперь вы и сына пытаетесь обделить нежностью и теплотой. А малышу это нужно. Видите, как он замирает, когда я его ласкаю и сюсюкаю.
— Если я не спал с твоей сестрой, это не значит, что мне не хватало ласки. И мне никакая гребаная нежность не нужна, также как и моему сыну. Ясно!
Алекс старался говорить тихо, чтобы не напугать Андрюшу, но каждое его слово напоминало шипение змеи.
— Я совсем не то имела в виду… — растерянно шепчу в ответ и укладываю спящего малыша в кроватку.
Напоследок провожу ладошкой по мягкой щёчке карапуза и медленно иду к выходу из спальни. Но когда я прикрываю за собой дверь, она тут же отворяется и из спальни выходит Алекс.
— А что ты имела в виду? — повышая голос рыкает мужчина, закрывая за собой дверь.
Темнота гостиной, не дает мне рассмотреть выражение лица Степанова, но его голос сейчас напоминал раскат грома.
— Наверное вы не…
— Не выкай мне! Я что дед для тебя? Старый, не эмоциональный и не ласковый старпёр. Так? Еще приплети сюда формулировки своей сестрицы и тогда на мне можно и вовсе поставить крест. Так? Я тебя спрашиваю.
От напора Алекса я инстинктивно делаю шаг назад, но как оказалась сзади стоит низкий столик, об который я вначале ударяюсь, а потом и вовсе заваливаюсь назад. Но в момент полета, мужские руки обхватывают мою талию и быстро ставят на ноги. В ответ я цепляюсь за плечи Алекса и тут же замираю от соприкосновения с горячим и твердым телом.
Мужчина практически сразу сбрасывает руки с моей талии и соблюдая рамки приличия мне тоже следовало убрать свои, но меня словно припечатало к его коже, к его огню.
Неужели такой горячий мужчина, может быть ледяным внутри? Не может такого быть!
А дальше я совершаю то, о чем потом пожалею и то, что я бы никогда не сделала, будь мы не в темноте.
Под мелодию колошматившего грудную клетку сердца, мои руки приходят в движение. С плеч ладони медленно перемещаются на его шею, которую не забывают огладить, а потом они очень осторожно смещаются вниз — на покрытую волосками грудь мужчины. От небывалых до сели ощущений, мой рот приоткрывается и я неторопливо вожу пальчиками по мужской груди.